Быстро нагнулся к ней и прижался губами к губам.

Вкусненько.

Языком в поцелуе она не такая бойкая, как в разговоре, но Косте это даже нравилось. Ему предоставили свободу маневра, и он ею воспользовался. Хорошая девочка. Ласковая, нежная, вкусная. Рот послушно приоткрыла, языком робко, но отвечает. Кожа на шее под пальцами мурашками покрылась, дыхание участилось.

Вкусная сладкая девочка. А он себе каких-то ужасов про заломленные руки напридумывал.

Упершаяся в грудь рука оказалась сюрпризом. Но упирались твердо, уверенно, безапелляционно. И не ладонью, а костяшками. То бишь, почти кулаком.

Или не напридумывал себе?

- Не надо, Костя… - голос ее звучал шепотом, и лицо она отвернула. На щеке разгорался румянец, густой и совершенно девичий.

- Почему? – сдаваться Константин все же не собирался и даже не отстранился  на свое место – так и завис между своим креслом и ее. – Тебе же нравится.

- Нравится, - эхом повторила она.

- Тогда что… - Костя замешкался с подбором нужных слов – чувствовал, что ступает по тонкому льду, и надо быть аккуратным в выражениях. Но Аня его опередила. Выражений она подбирать не стала и сказала прямо.

- Я девственница.

Вот тут Костя откинулся на свое сиденье, и спортивная анатомическая спинка приняла его в свои уютные объятья.

Господи, ну как он так прохлопал-то?! Не предвещало же ничего! Бойкая, языкастая, не пугливая. Вот не зря ему папа гвардии старшина не понравился! Сто пудов девчонку в ежовых рукавицах держит, шаг вправо, шаг влево - побег. И во дворе со своим домино не просто так сидит - ждет, когда дочь домой явится. Чтобы проконтролировать - когда и с кем.

Уф-ф-ф, чуть не вляпался. А то потом иди доказывай, что ты не верблюд, и в ЗАГС намерения идти не имел. Все-таки, жизнь Костю любит! Уберегла.

Анечку, конечно, жалко, но себя жальче. Но не перевелись еще, увы, люди, живущие по домострою черт его знает какого века.

- Понимаю, - голос Константин взял под жесточайший контроль, чтобы вырулить из неловкой ситуации аккуратно. И чтобы девушку не обидеть. Она-то ни в  чем не виновата. – Ты бережешь себя до свадьбы.

К ответному взрыву звонкого смеха Костя был совершенно не готов. Смех у нее приятный, очень, но какого черта, собственно…

- Ой, Костя, в каком веке ты живешь?!

- В 21-м, - осторожно ответил Константин. Аня не девушка с сюрпризами. Аня – это девушка-сюрприз!

- Кто сейчас живет по этим принципам – беречь до свадьбы? – фыркнула Аня. – Ты, может быть, еще и про простынь с кровью вспомнишь, которую надо в окно после первой брачной ночи вывесить?

- Эмн… ну… тогда я не…  - Костя осознал, что растерялся. Может быть, впервые в жизни. Ну или давненько не было в его жизни таких экспириенсов.

Она перестала улыбаться. Разгладила юбку и уставилась на свои колени, обтянутые белой тканью.

- Я же новобранец. Ничего не знаю, ничего не умею. А поцелуй этот… - Аня вздохнула, и Костя отлепил спину от сиденья. А ну-ка вздохни так еще раз… - Ну мы же взрослые люди, и понимаем, куда это все ведет… А что я могу предложить? Опыта ноль. А у тебя-то… - тут она посмотрела на Костю, и он вдруг понял, что в ее глазах была… было… ну, в общем, нравится он ей. Ой. А как маскировалась…. – Ты же не захочешь со мной возиться, зачем тебе это?

Самым сложным оказалось в этой ситуации не расхохотаться. Хотя соблазн был очень, очень велик. Пришлось взять паузу, подбирать слова и сдерживать рвущийся наружу хохот. Задача сложная, но он справился.

- Знаешь… Анюта... - Костя снова слегка подался вперед. – Если это единственная причина… то меня она не останавливает.