Раздельщик метнул свой мясницкий топорик в стоящего спиной к нему Мясника. Зазубренное лезвие с тупым стуком воткнулось в затылок. Демиург пошатнулся, но не упал. Здоровяк разъяренно заревел и попытался наотмашь рубануть наглеца, посмевшего напасть на него, но тот уже развивал свою атаку. Нападающий поднял с земли острый стальной прут и, сократив расстояние, воткнул его в локоть Демиурга, рука которого находилась только на середине маневра. С отвратительным чавканьем и хрустом ржавый кол вошел в плоть, разрывая ткани и смещая кости.

Мясник снова заревел жутким воплем и расслабил хватку. Раздельщик выхватил из ослабевших пальцев топор, оттолкнул Демиурга ногой и с размаху нанес удар новым оружием снизу вверх. Осколки маски разлетелись в разные стороны, обнажая нижнюю часть лица здоровяка. Нижняя челюсть противника разделилась на две части, которые конвульсивно задергались, открываясь и закрываясь, открывая миру гнилые, почерневшие зубы. В образовавшемся провале жирным червем болтался язык в водопаде крови, заливающем фартук. В верхнем небе появился раскол, заканчивающийся сломанными зубами.

Несмотря на жуткую рану, говнюк не собирался умирать. Здоровой левой рукой он вытащил нож из-за пояса и всем телом навалился на своего убийцу. Он повалил Раздельщика на землю и прижал своей тушей. Тот выставив топор двумя руками перед собой старался удерживать нависшую над ним массу. Жирдяй был тяжелый, вязкая кровь из его разрубленного рта вперемешку со слюной заливала маску, рука с ножом опускалась все ниже и ниже. Острое лезвие тянулось к горлу.

Раздельщик схватил левой рукой болтающийся над лицом язык и потянул на себя. Мягкая плоть поддалась и в ответ послышалось булькающий вопль. Воспользовавшись моментом, убийца сбросил с себя тушу и откатился в сторону.

Он встал на ноги быстрее своей жертвы и увидел, как Демиург пытается подняться, опираясь на здоровую руку. Под широкой ладонью лежал нож. Раздельщик рубанул топором. Лезвие попало аккурат между средним и безымянным пальцами, разделив ладонь пополам. Ногой он опрокинул мясника на спину и замахнулся. Теряющий силу Демиург попытался защититься, подняв рассеченную ладонь. Удар отрубил мизинец и безымянный пальцы, ладонь сместила траекторию полёта оружия. Лезвие с глухим стуком впилось в выпирающий живот. Раздельщик достал из-за пояса тонкий нож, сел верхом на дергающуюся тушу и загнал острое лезвие в небо своей жертвы. Здоровяк мгновенно затих, глаза его остекленели, тело обмякло.

С триумфом, новый Мясник поднялся над телом своей жертвы и высвободил из поверженной туши топор. Остальные слуги с удивлением и страхом смотрели на него, застыв на своих местах. Демиург окинул взглядом своих бывших коллег, ставших подчиненными.

– Продолжайте работу, – он указал на поверженное тело.

Слуги вновь зашевелились. Несколько раздельщиков потащили труп бывшего Демиурга в кузов машины – его тело должно быть разделано в специальных условиях. Новый хозяин Красной речки разглядывал свои новые владения. Он не обратил внимания на небольшой значок, вырезанный из картона, который остался лежать на месте схватки.

***

Под яркими конусами света от ламп посреди операционной стояли два стола, окруженных людьми и предметами. Первое – внешнее кольцо – составляли священники, выстроившиеся кругом. Одетые в черные балахоны, отороченные зелеными строчками кода – первыми словами, пробудившими цифрового бога – они неподвижно стояли, сложив ладони перед собой в молитве. В зеркальных масках отражалось происходящее таинство. Из динамиков по периметру операционной доносились их молитвы – не имеющие своего голоса, священники пользовались искусственными связками Города.