Неужели мне придётся стать этой само́й кандидатурой и быть в качестве подопытной мыши для неутомимого в экспериментах и непредсказуемого профессора? От его новейших разработок алхимических эликсиров приятного никогда не жди. Даже если позже выясняется, что польза от этих самых эликсиров для нашей магической братии будет огромная, всё равно неприятно быть тем самым нулевым пациентом, на котором наш проф для начала их испытывает.

39. 29.

— Мисс Шанталь, если вы заявлены как участница турнира по маголтону, то прошу вас подойти ко мне, — произнёс профессор, а сам вернулся к столику, за которым обычно проводил свои эксперименты. — К тому же у вас воздушная магия, а я как раз первый эликсир разработал именно для усиления связи с этой стихией.

Парни заметно напряглись, по остальному классу пробежал еле слышный выдох облегчения. Я их понимала. Если бы и меня избежала участь сейчас быть подопытным кроликом, то я бы тоже вздохнула с чувством глубокого освобождения.

Седрик дёрнулся, видимо, желая продолжить спор с профессором, но я схватила его незаметно за руку под партой и сжала с силой пальцы. Тот повернул голову вполоборота, метнул на меня косой взгляд, нахмурил брови. Обдало волной возмущения, и кожа покрылась мурашками. Я мгновенно отпустила его ладонь.

— Не переживай, я справлюсь, Сед, — прошептала одними губами. Тот, сохраняя недовольное выражение лица, сел на место и сжал челюсти так, что желваки заиграли.

Да, я пока не приняла решение, буду ли я участвовать в турнире, но…

— Ну, ну, смелее, адептка Эмилисьен, — продолжал наслаждаться своей властью Торнед Берсвен. Сам при этом выставил на столе какие-то коробочки и колбочки. — Подойдите ко мне. Больно не будет. Надеюсь.

И вновь противненько так улыбнулся.

Я мотнула копной волос, высоко задирая подбородок, спустилась к профессорской кафедре.

Стол со специальным набором для алхимических экспериментов ломился от всевозможных приспособлений: разного рода склянки, наполненные цветными жидкостями, коробочки с порошками, спиртовки, колбы и колбочки. Сушёные травы, минералы, камни и мелкий песок. Одному Торнеду Бервсену было известно их настоящее происхождение и назначение.

Оглядев всё это богатство с сомнением, я сглотнула комок, внезапно подкативший к горлу. Неизвестность пугала.

— Сегодня на ваших глазах мы с адепткой Эмилисьен создадим эликсир, способный усилить связь с силой элементаля. Не так давно я смог воспроизвести первый экземпляр по рецепту из древних, давно забытых манускриптов, — по классу пронеслась волна удивления вперемешку со страхом. — И предвещая ваше негодование и необоснованный ужас, заявляю с полной уверенностью, что я получил разрешение от Научного Совета Алхимиков, использовать этот вариант рецепта в малой концентрации на своих студентах.

Проф замолчал, окинул победоносным взглядом аудиторию. Я упёрлась ладонями в стол, чтобы сдержать хоть как-то дрожь в коленях и не свалиться прямо тут возле кафедры перед всеми на пол. Позориться очень не хотелось.

— Вашей группе выпала огромная честь стать первыми, кто увидит волшебное и поистине неописуемое воздействие моего эликсира, но…я… Почему я не вижу радости на ваших лицах, друзья? Где же ваш дух первооткрывателей и экспериментаторов? Неужели вы не желаете уже сейчас, хоть на миг ощутить ту перспективу, что откроется перед вами, если вы всё-таки получите эту духовную связь с вашими элементалями?

Ответом на его вопрос была тишина. Мой взгляд сверлил пол, я не стала поднимать глаза на ребят, но чувствовала всей кожей, как в аудитории напряжение нарастало.