Я фыркнула, едва не подавившись.

– Ага, сейчас! – воскликнула, не сумев сдержать возмущения. – Так помогал, что мое единственное, любимое между прочим, платье теперь вряд ли отстирается, а вот это, – я пригладила к голове белые твердые пряди, которые даже в хвост не до конца зачесались, – мне наверняка так просто не удастся привести в порядок.

В этот момент, как обычно, из окна донесся скрипучий голос ворона:

– Ты еще не постирала свою белую паклю? Смой, выглядит отвратительно.

– Да как у тебя язык-то поворачивается! – воскликнула я, едва не запустив в него вилкой. Но побоялась, что есть будет нечем, так что негодяю опять повезло.

Но Хмуря словно бы и не заметил моего раздражения, спокойно влетел на кухню и бесстрашно уселся на стол. А я ведь обещала его придушить!

– Терпеть не могу блондинок. А что это у нас тут, блины? – спросил он, сунув нос в тарелку с румяным угощением. – Откуда взялись?

– Я приготовил, – с легкой гордостью в голосе ответил Эйвин. Ему явно хотелось похвастаться. – Утром сбегал на базар, молока купил. Еще купил себе новую рубашку, совсем недорогую, надеюсь, ты не против, – посмотрел он на меня. – А то мне совсем ходить не в чем. Моя старая вся в пятнах крови…

Он немного покраснел, кивнув на стул, на котором лежала ладненькая льняная рубашка приятного светло-ржаного цвета.

Я перевела взгляд обратно на парня и внезапно увидела его словно в новом свете. Прежде я воспринимала его как простого соседа, что-то вроде дальнего родственника, которого я плохо знаю, но которому очень нужна моя помощь. Этому способствовал его прежде худой и болезненный вид, который создавал впечатление слабости и беззащитности.

А теперь вдруг поняла, что передо мной совсем другой человек. Это был молодой парень, старше меня на несколько лет. У него оказалось уверенное лицо с довольно волевым подбородком и веселыми глазами. Прежняя болезненная худоба и темные круги под глазами почти полностью исчезли.

И сейчас этот парень жил со мной и стеснялся попросить у меня для себя одежду.

– Конечно, я не против, – махнула рукой я.

У меня теперь был целый мешок монет от принца, что ж мне, рубашки, что ль, жалко?..

– Если ты будешь ходить по дому голый, вряд ли это будет предпочтительней, – усмехнулась я, а парень вдруг покраснел еще сильнее, продолжая:

– Конечно, я не стал бы ходить голым, – проговорил он быстро. – В общем… после похода на базар я чудом стащил у Шали два яйца, хотя она меня едва не заклевала насмерть. Еще бы! В кои-то веки она снесла два, а не одно, и тут я!

Он немного натянуто усмехнулся, словно все еще смущался. Затем уселся рядом и неожиданно поставил перед Хмурей тарелку с одним блином.

– Муки у Ирмабеллы в сенях аж два мешка, так что проблем с ингредиентами не было. А печь я с детства люблю.

– Да ты прям хозяюшка, – хмыкнул ворон, взглянув на блин перед собой. Затем ловко отъел половину и добавил: – Отвратно готовишь, кстати.

– Что? – искренне изумился Эйвин, и мне его даже стало жаль.

Ну старался же парень!

– Хмуря! – воскликнула я. – Имей совесть!

– Имею, имею. Ежедневно, – бросила наглая птица. – Будем надеяться, что прибираешься ты лучше, чем готовишь, дармоед.

Эйвин в это время взял себя в руки и спокойно проговорил:

– Как будто ты знаешь толк в готовке, ты же ворон.

– Ворон – не значит безрукий… вроде тебя, – хмыкнул Хмуря и съел вторую половину блина.

Как у него это получалось с клювом, я никак не могла понять. Но вот блин был, а потом р-р-раз – и его уж и нет.

Вот где настоящая магия!

– Вообще-то, ты как раз безрукий, – прищурился подмастерье.