– Да я и так слишком долго молчал, ходил перед тобой на цыпочках! Что ты о себе возомнила, а? Чем я тебе плох? – обвиняющим тоном попёр он.

– Это не ты плох, это я тебе не подхожу, – зачем-то начала объяснять я, хотя Рома был на той стадии подпития, когда взывать к разуму бесполезно.

– Ой, давай не надо, а? Строишь тут из себя благородную, а сама – типичная сука! – сказал – словно пощёчину влепил.

Я никогда – никогда не вела себя, как... женщина резких манер и низкой социальной ответственности. Каждое моё решение всегда было взвешенным. Даже замуж за Серёжу я вышла после нескольких месяцев раздумий. Потому что моего отца звали так же, и мне не хотелось больше сталкиваться с этим именем. Но Серёжа был совершенно непохож на тестя, так что я отринула предвзятость и дала ему своё согласие.

Да я даже разводилась мирно, без криков и ругани! А тут... человек, который толком не знает меня, бросается в лицо оскорблениями.

Я сказала ему:

– Уйди!

– Я? – он издевательски заржал. – Уйти? Это мой дом, если ты не в курсе!

Вместо того, чтобы покинуть избу, он схватил меня за руку и больно дёрнул так, что я полетела на него.

Раньше я не могла понять, что меня так отталкивает в этом милом симпатичном мальчике. Теперь мне стало ясно. В глубинах его подсознания пряталась злобная агрессивная субличность, и сейчас она явила себя.

Когда-то отец по пьяни зарезал мою мать. Это произошло прямо у меня на глазах. Мне было 13.

Мама кричала на отца за то, что тот снова потерял работу и на последние деньги купил водки, а он просто отмахнулся от неё ножом и перерезал горло. Без злого умысла, просто на эмоциях.

Скорая не успела спасти маму. Отца посадили. А меня приютила тётя из Питера, но так как её муж тоже любил выпить, я приходила домой только спать – боялась дядьку жутко.

Моими верными друзьями стали бесплатные школьные кружки по биологии и химии, плюс я до закрытия просиживала в библиотеке возле дома, читая медицинские пособия по экстренной помощи людям.

Тогда-то я и решила стать медиком.

Сотни раз я представляла, как спасаю маму, зажав ей порез полотенцем и вовремя вызвав скорую.

В тот роковой день всё пошло наперекосяк: мобильных тогда ещё не было, а домашний телефон отключили за неуплату, и папа его разбил о стену. Пришлось бежать к соседям, но тех не оказалось дома, в итоге я позвонила в спецслужбу от бабушки из ближнего подъезда.

Но всё оказалось зря.

Пока я бегала, мама истекла кровью, а отец скрылся в неизвестном направлении. Правда, его поймали в тот же день и посадили.

После суда я больше никогда не видела отца и не знаю, жив ли он. И не хочу знать.

За всю жизнь я ни разу не пила алкоголь и зареклась когда-либо связываться с пьющими мужчинами.

Рома напомнил мне о трагедии моего детства: лежащая на кухне в луже крови мама с мёртвыми, распахнутыми от ужаса глазами.

Даже внешне сосед походил на моего отца: тёмно-каштановые, слегка вьющиеся волосы, зелёные глаза, смазливость...

Я всегда больше была похожа на маму. И характером, и лицом. Только волосы унаследовала от папы. Одно время я даже красила их в светло-русый, но потом поняла, что от данности всё равно не убежишь, и пора учиться принимать себя такой, как есть.

И вот, не до конца прожитое прошлое явило себя в настоящем.

Красивые Ромины глаза теперь казались мне уродливо-пустыми, от него тошнотворно несло алкоголем, а сам он угрожающе надвигался на меня.

Я ничего не могла сделать, только пятиться, зная, что вот-вот на моём пути встанет кухонный стол.

– Этот дом принадлежит твоей бабушке, а не тебе, – я всё ещё пыталась воззвать к его пьяному разуму.