– Ничем вас не удивлю: у молодого человека терминальная стадия рака, множественные опухоли по всему телу. Вот ваши результаты, – и мне вручили лист с расшифровкой.

– Можете ли выслать все результаты на электронную почту? – поинтересовалась у врача.

– Да, конечно, – кивнули мне.

– Рей, знаешь почту своей мамы?

Спустя 5 минут результаты нового обследования отправились госпоже Ловизе Беллс.

– А теперь я попрошу вас сравнить этот снимок и этот, – я показала доктору августовское обследование.

– Хм, – дядечка в годах нахмурился и сжал пальцами свой мясистый подбородок, затем покосился на Рея и вернулся взглядом к стенду. – Вот эта опухоль в кишечнике рассосалась, эта стала меньше и эта тоже... Как вы достигли такого результата за... – он посмотрел на дату, – месяц?

Рей перевёл взгляд с доктора на меня и заплакал, с трудом прикрывая слабой рукой рот и до конца не веря происходящему.

Видимо, слёзы заразны, иначе как объяснить мои ручьи из глаз? Или они полились, чтобы дать нам обоим чувство облегчения?

Я обняла Рея, приговаривая, что теперь всё будет хорошо, что он молодчина, что лечение помогает.

– Ты потрясающий человек, Рейнард. Ты со всем справишься. Ты должен жить...

– Интересно, кто меня ждёт на небесах так рано?

– Не дождутся, – пообещала я, прижавшись щекой к его щеке.

– А у тебя еловая веточка в волосах... И паутина, – неожиданно сказал он. – Сейчас вытащу, не дёргайся, – на этот раз он поднял руку и легко снял с меня «дары леса», словно с его тела сбросили оковы.

Я же почувствовала себя замшелой лесной ведьмой с вороньим гнездом на голове. Пока собиралась в поездку, даже в зеркало не глянула. А стоило бы.

– Прошу вас переместиться в коридор, – вернул нас в реальность дядечка доктор. – У меня следующий клиент по записи.

И мы вынуждены были уехать.

– Я хочу позвонить маме, – сказал Рей.

– Да, хорошо. Ты не против, если мы переночуем в гостинице?

– Не против.

В единственной свободной гостинице нам сообщили, что временно отключено отопление из-за прорыва трубы. И мы бы уехали обратно в Охотку, но уже наступил вечер, стемнело, и хотелось простого человеческого покоя.

К счастью, горячая вода была, так что мы хотя бы помылись под нормальным душем, не опасаясь, что вода закончится. Баня – это, конечно, хорошо, но иногда не хватает удобств цивилизации.

– Я готов умолять тебя остаться здесь, – улыбнулся мне Рей.

– Тебе досталась неподкупная целительница, – покачала я головой и перешла к главной теме: – Твой телефон заряжен. Позвонишь маме?

– Да. Я хочу сидя и по видеосвязи. Помоги мне пересесть на кровать? Эта койка уже осточертела. Мне кажется, она хранит в себе отпечаток моей болезни.

– Ладно, – я помогла ему переместиться. – Мне выйти?

– Нет. Останься. У тебя ведь тоже есть что сказать моей маме?

– Не знаю. Может быть.

Несмотря на то, что в номере было всего 15 градусов, ладони у меня вспотели. В больной голове мелькали сцены моего ареста: как на меня надевают наручники и везут в тюрьму, а Рей с матерью укоризненно смотрят мне вслед.

Чушь какая!

Тем временем Рейнард дозвонился до родительницы.

– О, господи, Рей! – взвизгнула госпожа Беллс. – Ты живой, сыночек мой! – из трубки донеслись рыдания взахлёб.

– Привет, мам. Как у вас дела?

– Я каждую минуту изъедала себя за то, что передала тебя в руки этой шаманки! Боже, ты не представляешь, как я молилась, чтобы ты был жив, и бог дал нам возможность ещё хотя бы разочек увидеться!

– Мам, мы увидимся...

– Почему ты так долго не выходил на связь? Ты представляешь, какие страшные мысли лезли мне в голову?!