- Глупый ты, Тим, - грустно сказала Дарис. – Она, видно, иностранка, наших денег не знает, так фрам ей уже всё объяснил.

 - А вдруг! – не сдавался Тимто. – Мы с Дарькой деньги копим, - понизив голос, сказал мальчик. – Говорят, в Ренуе есть маг, который глаза лечит. Но берёт по двести грай, зараза! А у нас всего четыре пока.

 - Тим! – строго оборвала его Дарис.

 - Ладно-ладно, помню, - с досадой отозвался мальчик. – Ты говорила, чтобы Фрилу не говорил, я и не проболтался! – он бросил быстрый взгляд на девочку и сказал шепотом. – Я знаю, как сразу много денег заработать, а она не хочет!

 - И что надо делать? – спросил любопытный Беан.

 - Дарька даром что слепая, а людей видит, - сказал Тимто погромче и попросил. – Дарь, ну скажи, где сейчас Ники стоит?

Девочка усмехнулась и ответила коротко:

 - Сидит она.

 - А какие у неё волосы, знаешь?

 Девочка вздохнула.

 - Тебе не надоело?

 - Интересно же! – присоединился Беан. – Ну, скажи, Дарь!

 - Волосы чёрные, глаза зелёные, - скучая, ответила девочка.

От неожиданности я открыла рот.

 - Я только не знаю, почему тебя в приют взяли, ты ж старая уже, - добила меня Дарис.

Мальчишки засмеялись.

 - Старая! – веселился Беан. – Старушка уже наша Ники, целых восемнадцать!

 - Бабулечка! – поддержал Тимто, взглянул на подругу и замолчал.

По лицу Дарис пробежало облачко.

 - Ну ладно, - поспешно сказал Тим. – Хорош смеяться! Каждый ошибиться может! Дарь, ты лучше про Беана расскажи.

Но Дарис не захотела продолжать аттракцион с угадыванием. Вместо этого она встала и направилась ко мне. Я невольно вздрогнула, когда руки девочки легли мне на плечи, а потом осторожно коснулись лица.

 - Да, странно, - недоумённо произнесла она. – У тебя кожа как у блондинки и волосы вовсе не жёсткие, как мне…показалось.

Я поймала её руку.

 - Всё нормально, - мягко сказала я. – А можно я спрошу…почему ты не видишь?

Дарис отстранилась, и Тимто задвинул её за себя.

 - Ну всё, хорош, - грубовато оборвал он. – Мы же не спрашиваем, почему ты не ходишь!

- Извини, - виновато произнесла я. – А я и не скрываю, почему оказалась в кресле. Я упала с лошади.

- Это всё Рут, - хмуро сказал Беан, с сочувствием взглянув на меня.

Тим замялся. Видно, что ему хотелось спросить, кто такая Рут и при чём тут она, но после того, как сам запретил расспрашивать Дарис, мальчик не решался.

 - А я такой родился, - вместо этого сказал он. – Ну передумали пальцы расти, я всё равно всё это рукой могу делать! Хоть носить, хоть держать. Только подтягиваться не получается, - грустно сказал он, с завистью взглянув на Беана.

 - Ну и не о чём расстраиваться, - миролюбиво закончила я неприятный разговор. – Другие, бывает, и хуже живут. Так что нам, можно сказать, повезло.

И наши новые знакомые согласились.

В попрошайничестве была и своя привлекательная сторона. Детей на целый день отправляли из приюта, они часто бывали в городе, видели других людей. Всё это создавало иллюзию свободы. Старшие девочки, помогавшие на кухне, не имели и этого.

Совершеннолетними здесь становились в девятнадцать, значит, встану я или нет через год, в приюте меня не оставят. По крайней мере, в качестве воспитанницы. Да мне и самой тяжело было бы здесь оставаться. Душа моя рвалась на волю, к солнцу, теплу, к морю, которое призывно искрилось на горизонте.

И мой первый выезд к храму запомнился мне не чувством унизительной беспомощности, а именно ощущением свободы. Две здоровые девочки убежали к храму, не дожидаясь нас, и мы не спеша отправились вслед за ними. Беан катил коляску, Тим опекал Дарис.