– Медея не знает, что я твоя дочь?

Громогласно рассмеявшись, Крон подносит набалдашник трости к лицу девушки и в следующую секунду из его центра выдвигается длинна игла, напоминающая пчелиное жало.

– Она лишь красивая безмозглая кукла, которой я позволяю играть роль своей королевы. Власть – это не только самый мощный наркотик, но тяжелое бремя, выдержать которое способны единицы. Медея не вывезла возложенной на нее чести, она погрязла в похоти и кровавых оргиях, забыв о своем истинном предназначении, – он уходит от прямого ответа, но в тоже время дает понять, что пчелиная матка, такая же пешка, как и все остальные пленники Улья.

– И в чем ее предназначение? – глухо спрашивает Кая, не сводя застывшего взгляда от острия иглы.

– Служить мне, – в его голосе звучит превосходство и непреклонная уверенность. – И только мне. Теперь настал твой черед послужить мне. Выполнишь мою волю, будешь жить ты… и она, – он коротко кивает сторону сгорбленной за столом женщины. – Нет – вы обе умрете в муках. Все просто. Жизнь или смерть. Выбор за тобой, дитя мое.

– Я уже давала тебе свое согласие, – Кая отводит голову назад, и, немного помедлив, Кронос убирает свою убийственную игрушку.

– А потом вступила в сговор с батлером. Не так ли? – слегка склонив голову, мужчина сверлит ее проницательным ядовитым взглядом.

– Нет, – отрицает пчелка. – Я ненавидела Мина и убила его. Это только мое решение. Больше ничье.

– Кто дал тебе нож, Кая? – вкрадчиво спрашивает Крон. – Медея сказала, что это сделала она, но мы оба знаем, что королева солгала, защищая своего любимого пса.

Снова сжав зубы, девушка отводит взгляд в сторону, не позволяя Кроносу прочитать ответ в ее вспыхнувших яростью глазах.

– В Улье его называют Цербером, а на деле он всего лишь ничтожный щенок. Его единственное достоинство заключается в умении манипулировать доверчивыми пчелками, и это все, чему он научился за годы пребывания здесь. Бут не способен защитить даже себя, но ты, как и сотни других глупых идиоток, позволила ему управлять своими решениями. Ты и сейчас под риском смерти покрываешь его, пока он усердно ублажает твою ненасытную тетку.

Кая резко вскидывает голову, ошарашенно уставившись в полыхнувшие триумфальным удовлетворением глаза.

– Так мамочка не рассказала тебе, что королева Улья ее младшая единокровная сестра? Какая неожиданность, правда?

– Я тебе не верю, – сдавленно выдыхает Кая, ощущая, как сжимаются все ее внутренности, а кислород стремительно покидает легкие.

– Полностью согласен с тобой, настолько непохожих сестер еще нужно поискать. Но это правда, какой бы омерзительной она тебе не казалась, – надменно ухмыляется Кронос. – Медея всегда завидовала своей старшей сестре. Наследница рода, избалованная, хрупкая, нежная, любимица всей семьи, смиренно выполняющая любую прихоть сначала своих родителей, потом – мою. Твоя мать получила в мужья того, кого жаждала сама Дея, и этого она ей не простила.

– Медея помогла маме сбежать? – озвучивает Кая внезапно пришедшую в голову логичную мысль.

– Это было бы слишком просто, пчелка, – лениво поглаживая снова гладкий наконечник трости, уклончиво отвечает Кронос. – Чем масштабнее игра, тем выше ставки. В конечном счете всегда побеждает тот, кто умеет играть вдолгую[2], правильно распределяет инвестиции и просчитывает свои ходы на годы вперед. Ты можешь уйти отсюда прямо сейчас, – он резко переводит разговор в другое русло. – Твою мать переведут в другую камеру с лучшими условиями и окажут необходимую медицинскую и психологическую помощь. Спроси меня, что ты должна для этого сделать, – приказным тоном требует Крон.