Девушка приложила палец к губам.

Арчибальд засопел, но подчинился. Взгляд сам собой остановился на припухшей нижней губе принцессы. Как она это объяснит? Пчел нет, покусать ее некому. Перехватив его взгляд, Каролина улыбнулась.

— А за это, — она легонько коснулась припухлости, — спасибо. Мартен точно не свяжется со шлюхой. Ему нужна жена, которая смотрит в рот мужу и глупа как пробка. Заодно станет понятно, почему я сбежала — на свидание к любовнику торопилась. Мало ли в саду сторожек, в одной мы и развлекались.

— Вам хочется казаться плохой, — укоризненно покачал головой лорд. – Зачем?

— Милый мой, — пропела Каролина, — а я и есть плохая. Ты просто не желаешь этого замечать. А теперь уходи. Право, я не шутила насчет тюрьмы, с братца станется.

Побуждая его не медлить, неподалеку раздались голоса: «Ваше высочество, где вы?» Пара минут, и рой придворных дам застанет их на месте преступления.

Кинув на принцессу последний взгляд, Арчибальд скрылся в кустах. Каролина с облегчением выдохнула и поморщилась, нечаянно задев губу.

— С этим надо что-то делать, — пробормотала она. – Совру, будто прокусила от злости. А из Арчи получился бы страстный любовник, — мечтательно добавила Каролина и обернулась на дуб, ставший свидетелем их несостоявшегося грехопадения. – Так хотел!.. Но лучше умный советник, чем одна ночь вместе. После постели отношения не остаются прежними.

6. Глава 5

Принцесса походила на очередную статую в ряду великих правителей Фераны. Она отказалась присесть, скрестив руки на груди, замерла в королевской ложе храма, по иронии судьбы, как раз под изображением прабабки. Краски портрета потускнели, лак со временем испортился, но даже сейчас давно почившая правительница вселяла страх, хотя, на первый взгляд, ничего не делала. Нурна не простирала руки над пропастью, поднимая волны, не закручивала воронку из туч над головой, она просто сидела и смотрела на зрителей. Только вот у ее ног лежали покрытые волдырями враги. Каролина мечтала стать такой же, как прабабка. Она уже многое могла, покойный канцлер тому пример. Но ей хотелось большего – творить правосудие без перчаток и мазей, как умела Нурна.

— Ваше высочество, вам лучше присесть, — строго напомнила леди Энкс. – Нечего черни на вас таращиться.

— А почему бы и нет? – Каролина не удостоила старшую придворную даму взглядом. – Это мой народ, а не какие-нибудь мятежники. Да и вам ли не знать, в храм пускают по особому приглашению, внизу собрались добропорядочные горожане.

Перегнувшись через бортик ложи, она обвела рукой нижний зал, бурливший в ожидании коронации. Воспользовавшись случаем, принцесса послала пару «воздушных поцелуев». От нее не убудет, а популярности прибавит.

— Пожалуйста, впредь не употребляйте словосочетание «мой народ», — не унималась леди Энкс.

— Вот как? – нахмурилась Каролина и обернулась. – Чрезвычайно занятно! И каким же словосочетанием его заменить? Может, «чужой народ», «народ моего брата»? Я ведь не имею никакого отношения ни к Феране, ни к правящему роду Транцеллов.

Придворная дама промолчала, опустила глаза. Она побоялась озвучить правду.

Принцесса тяжело опустилась в резное кресло, не позаботившись расправить юбки. Останутся заломы, помнется шлейф – пускай, ей не жалко церемониального наряда. Все – сплошная фальшивка, как и ее поздравления Квентину. Придется, скрипя зубами, их произнести.

Белое и золотое – символ величия. Брату вдобавок полагался алый – цвет власти. Ничего, когда придет время, Каролина облачится в ослепительное красное платье и уж точно не испортит его отделкой и украшениями иного цвета.