Трегир довольно хмыкнул:

- Мне нужно твоё обещание, что оставшиеся две недели ты будешь вести себя отлично и не нарушать брачную процедуру в церкви. Я знаю, что на твоё слово можно положиться. Разумеется, мы не знаем, согласится ли твой отец выполнить этот обряд, ведь он мусульманин, а не католик. Итак, твоё слово.

–Хорошо, если я пообещаю быть хорошей в церкви, мой отец поведёт меня к алтарю, а я там на все вопросы буду отвечать нет, что будет тогда? Вы ведь не сможете уже что-либо изменить.

–Милая моя, во-первых, даже если ты десять тысяч раз скажешь нет, нас всё равно обвенчают. Второе, рядом будет стоять наш любимый доктор, и как только ты скажешь нет, мы тут же сымитируем обморок. У тебя есть почти тридцать минут на обдумывание.

Даром терять время на обдумывание Анжелика не стала. Если уж и выбирать из двух зол, то надо выбирать меньшую. Замуж ей не хотелось, но она понимала, что изменить ситуацию она не в силах. А значит, надо было приятное совмещать с полезным. Она согласилась быть мягкой и пушистой в обмен на свободу и на то, что именно отец поведёт её к алтарю.

Дальше шло обсуждение платьев на свадебную неделю, мероприятий, а также количества предполагаемых гостей. Чай выпит, пирожные съедены. Двери за непрошенными гостями закрылись, остался лишь Трегир.

– Ты ещё что-то забыл? – радость от предстоящей встречи сменилась апатией. Анжелика мечтала остаться одной.

– Скажи, что случилось? Что тебя так напугало?

Они сидели на диване. Рука Трегира лежала на её плече, сам он слегка склонился над ней. Анжелика затаила дыхание. От Трегира веяло жаром. Сердце девушки безумно колотилось. По телу пробежали мурашки, а внизу живота всё сжалось от чего-то неизвестного.

–Анжелика, если ты мне не скажешь, я не смогу тебе помочь. Я не умею читать твои мысли, – он пальцами приподнял её голову. – Я жду. Откуда взялась паника?

Она смотрела, как двигаются его губы. Невольно дернулась, не понимая, почему между ног вдруг стало влажно:

–Трегир, отпусти, мне жарко... Трегир... Ну как тебе сказать? Понимаешь, получается, даже когда я сплю, кто угодно может войти ко мне и придушить. У меня здесь нет... нет своего угла, где бы я могла укрыться от всех, побыть в одиночестве. Я не чувствую себя в безопасности.

–Нет, девочка, никто не имеет права войти к тебе, пока ты спишь. С одиннадцати вечера до семи утра могу прийти только я. У меня одного неограниченный доступ. Скажи, за все эти годы я хоть раз воспользовался твоим сном? Читай поменьше детективов, моя родная.

Он склонился к её губам, но она, преодолевая себя, оттолкнула его. Трегир не стал настаивать. Улыбнулся, попрощался и ушёл. А она осталась сидеть на диване, трогая подушечками пальцев свои губы, словно проверяя, а был ли поцелуй.

4. 34. Накануне свадьбы

–Ваше Высочество, следуйте за мной, – начальник караула вошёл в апартаменты принцессы. Увидев, что она смотрит на него вопросительно, добавил: – Вас ждёт ваш брат. Он просил вам передать, что это очень важно.

Анжелике идти к Генри не хотелось. Она пробормотала, что ей надо переодеться, вошла в спальню, закрыла дверь. Девушка знала, что всё равно встречи избежать не удастся. Завтра у неё свадьба. Что он может ей сказать? Случилось чудо, и она свободна? Все эти дни за ней ходили как за маленькой. Из-за малейшего чиха прибегал врач. На кону стояло многое, и они не могли позволить, чтобы событие не состоялось.

Анж не знала, сколько прошло времени. Она услышала, как открылась дверь. Охране, несмотря на то, что они «знакомы» друг с другом ещё с России, заходить в спальню категорически запрещалось, а значит, зашёл кто-то из своих.