— Вань, я на Мосфильмовской живу! — Боголюбова вертелась в кресле как уж на сковородке, пока вдруг не охнула. — Сумка! Моя сумка! Отдай! Там же мобильный!

— Зачем? — соизволил спросить Шайтан.

— Как зачем?! Антону позвонить! Он тебя…Сатановский, мой парень — боксёр профессиональный! Тебе хана! — слова звучали бойко, но не слишком уверенно. Казалось, Марфа сама в них не очень-то и верит. — А еще… Боже! У меня там подруга осталась! Я же Надю не предупредила, она там никого не знает, кроме Каменева!

"Ну точно, тот павлин с голой жопой, — подумал Сатановский. — Значит, все-таки добилась своего, что ж, ей только хуже".

Марфа замолчала, поняв, что истерить бесполезно, теперь сидела, надувшись и скрестив руки на груди. Сатановский тайком поглядывал на сидящую рядом девушку. И не мог не признать, что ему нравилось то, что он видит. Чисто эстетически внешность Боголюбовой не вызывала у Вани прежнего чувства неприязни и отвращения. Во-первых, лицо. Теперь его можно было назвать не просто симпатичным, а притягательным. Особенно глаза — большие, гневные и яркие. И где все раньше пряталось?!

— У тебя отличная задница, мартышка, — негромко сказал Сатановский, аккуратно сворачивая под мост. — Не помню, чтобы раньше тебя было за что подержать.

Боголюбова демонстративно фыркнула, но Иван успел до этого разглядеть мелькнувшую на ее лице довольную улыбку.

— Ты сексист и женофоб, Ваня, — почти миролюбиво произнесла Марфа. — Не дай Бог такого урода в семью.

Сатановский нисколько не обиделся. Он остановил машину, включил аварийку, но выходить из “Мазды” не торопился.

— Значит, Антон Каменев, да? Морду, говоришь, мне набьет?

— Выпусти меня! — Боголюбова дернула дверцу, но открыть не смогла.

— Иди-ка сюда, мартышка! Говоришь, твой Антошка с ума сходит? Смотри, ни одного сообщения или звонка… Он с тобой в кабаке был?

— И что с того? У него день рождения сегодня! Двадцать лет, все дела, пол клуба гостей.

— И выставил тебя одну ночью ехать домой? — хохотнул Сатановский. — Даже в такси не посадил? А урод, значит, я? У тебя мозг в задницу уплыл, мартышка? Ладно, поехали.

Шайтан рванул с места. Сзади, возмущенно кто-то загудел, но Сатановский даже не обратил внимания. Он небрежно кинул мобильник на колени Марфы и, не глядя на нее, сказал:

— Выдыхай! Казнь откладывается. Пока. Антошка, значит, не знает про твои панические атаки, раз отпустил одну с потопом разбираться?

Боголюбова что-то быстро строчила в мобильнике, но, услышав последнюю фразу, подняла голову вверх и, глядя в недобрые глаза Сатановского, ответила неожиданно спокойно.

— Вань, мы два года не виделись. Панических атак уже почти нет, по крайней мере, меня точно не накроет от того, что вода хлещет на пол. И Антона сюда не вмешивай, ясно? Так, а куда мы едем-то?

— Значит, утонуть больше не боишься? — зевнул Шайтан, но на вопрос Марфы, конечно, не ответил. — Это я еще проверю. А что с Антошкой? Давно вместе?

Девушка грозно скрестила руки на груди, отчего вырез на ее топе чуть опустился, дав Сатановскому рассмотреть и другие произошедшие с Марфой изменения.

— Тебе что с этого? Думаешь, я не понимаю, чего ты гонишь? Хочешь нас поссорить? Я не просила его ехать со мной и помогать! Я понимаю, что у него вечеринка, друзья там… Я сама справлюсь! И Антона не трогай!

Она отвернулась к окну, кусая губы и нервно крутя в руке мобильный.

— Что? Не отвечает любимый? А подруга?

Сатановский удовлетворенно кивнул на красноречивое молчание — искупать мартышку он еще успеет и не раз. Узнать о ней сейчас как можно больше Сатановскому показалось правильной идеей.