Я плохо знаю город, в котором родилась и выросла. В силу своих болезней и ограничений почти нигде не бывала. Бабушка страшилась больших пространств, переполненного общественного транспорта, скоплений людей – всего того, что могло причинить мне физическую боль.

Я неплохо знала район, в котором жила. Близлежащие улочки, скверики, магазины. Позже – некоторые государственные учреждения. Их приходилось посещать по необходимости.

Со временем я адаптировалась, но жизнь и красоты, достопримечательности города проходили мимо меня.

– Знаешь, о чём я подумала? – я страшусь этого откровения, но хочу поделиться им с Андреем.

– И о чём же?

– Я не знаю жизни. Никогда не была в магазине модной одежды. Ни разу не посещала концерты или выставки. В ресторане не довелось побывать. Я как будто в тюрьме жила – замурованная в коммуналке. Города толком не знаю.

Андрей ведёт машину, но всё равно бросает на меня мимолётный взгляд.

– Это нетрудно исправить. Лишь твоё желание, Ива.

– Мне страшно, Андрей. Я никогда не позволяла себе лишнего. Откладывала каждую копейку. А сейчас… я не знаю, что со всем этим делать. Дом – ладно. Это жильё, место, где дышится легко, а всё остальное… Это как дать человеку какое-то экзотическое блюдо, которое он никогда не пробовал. Как его есть? И можно ли?

Я вижу, как у Андрея заостряются скулы. Лицо становится жёстким и хищным.

– К этому быстро привыкают, Ива. И в какой-то момент то, чего было много, становится мало. Оставайся такой, какая ты есть – чистой и неискушённой. Я не знаю, как не переступить через грань. Деньги развращают. Хоть мужчин, хоть женщин.

Он умолкает, а лицо так и не разглаживается – остаётся замкнутым и холодным. Сейчас он похож на того нелюдимого Ворона, которого я встретила, кажется, сто лет назад. Это не мой Андрей, но это тоже он.

Я понимаю, что за этим скрывается: горький опыт, две неудачные женитьбы. Женщины, которые любили больше материальные блага, чем его. И разговор ему этот неприятен. Поэтому я умолкаю – не хочу ранить ещё сильнее.

Почему-то думаю, что я робкая и забитая. Наверное, ему никогда не нравились девушки, похожие на меня. Если бы случай не свёл нас в элитном посёлке, мы вряд ли бы пересеклись в большом городе. А если бы это случилось, он никогда не обратил на меня внимания.

Я слишком неприметная. Сливаюсь с декорациями и деревьями, с домами, что способны поглощать толпы людей. Вчера я была королевой, сегодня – полна неуверенности и сомнений.

Машина наконец-то останавливается, а у Андрея разглаживается лицо.

– У меня есть квартира – большая и комфортная, в элитном районе. Там есть всё, но никогда не было счастья. Поэтому я привёз тебя сюда. Это дом моей бабушки, матери отца. Здесь она прожила жизнь. Жильё оставила мне, но я так и не нашёл время… а, может, оно просто не пришло. Пойдём.

Он выходит, обегает машину, открывает дверцу и протягивает раскрытую ладонь. И я снова чувствую себя королевой.

– Родовое гнездо? – спрашиваю, пока мы поднимаемся по ступенькам вверх. Второй этаж. Огромная площадка.

– Что-то вроде того. Думаю, тебе понравится.

Он открывает дверь ключом, и мы заходим внутрь.

– Пять комнат, балкон, большая кухня, – рассказывает Андрей и ведёт меня за руку, как девочку, что впервые попала в сказку. Пахнет ремонтом, но мебель неновая. Не везде. В детских – современный дизайн и кровати и в спальне. – Немного далековато от детского сада и школы, но для этого есть водитель и машина.

Я замираю посреди спальни. Смотрю на необъятную кровать. Почему-то в голову лезет всякая чушь. Например, как отличаются Женя и Андрей. Одному – комната в коммуналке в наследство, другому – вот эта квартира, «сталинка», явно не из простых построек. Впрочем, у Жеки тоже всё было, правда, недолго.