Когда Хантер скользнул под одеяло, Лина все еще не могла заснуть. Она напряглась, почувствовав, как он обнял ее за талию и прижал к себе. Его дыхание щекотало ее шею, и она затрепетала.

– Я пытаюсь уснуть, – прошептала она, однако предательская хрипотца выдала ее.

Он тут же потянул губами за мочку уха, и она мысленно прокляла его нежности.

– Я не против.

– Я уже засыпаю.

– Кажется, у тебя не слишком получается. – Он чувствовал, как она всячески пыталась сопротивляться ему. Он погладил ее, и она едва совладала с желанием к нему прижаться. С отвращением к себе она подумала, как легко он лишал ее остатков благоразумия. И наверняка об этом знал. Пока ей не очень удавалось скрывать свои чувства.

– Слишком много всего на меня навалилось. Награда за мою голову в пятьсот долларов! Так и вижу, как тысячи авантюристов чистят ружья, чтобы начать за мной охоту! А Люк решает, убить меня или выдать живьем.

Хантер нежно повернул ее на спину. Он всем сердцем желал хоть немного унять ее страх. Только она слишком умна, чтобы поверить в утешительную ложь. И чтобы ее успокоить, надо что-то придумать.

– Лина Саммерз, переживаниями ты сведешь себя в могилу.

И прежде чем она успела ответить, поцеловал ее. Она беспомощно отдалась жару его губ. И лишь напомнив себе, что целуется с преступником, оттолкнула его. Однако заметила, что он почти не отстранился.

– Прекрати! – потребовала она.

– Лина, ты ведь не хочешь, чтобы я прекращал.

Она думала возразить, но, к величайшему изумлению, ответила откровеннее, чем хотелось:

– Может, и так. Но это глупо. А я не хочу лишиться здравомыслия.

– Ты только этим и занимаешься.

Его рука скользнула к ее груди. Лина охнула, когда его ладони накрыли ее груди, а пальцы начали нежно гладить соски. Ну как прикажете бороться, если он пользуется такими нечестными приемами? Пока он расстегивал пуговицы на ее рубашке, у нее не было даже сил сопротивляться. Когда его теплые губы поцеловали сосок, тот мгновенно затвердел и болезненно напрягся. Она застонала и погрузила пальцы в его густые волосы.

На миг она забылась. Губы и пальцы, ласкавшие тело, лишили ее способности соображать. Из транса она вышла, только поняв, что он расстегивает ее джинсы. Его рука скользнула под тугую ткань и опускалась все ниже. Шок от подобного интимного прикосновения мигом привел ее в чувство. Дрожащей рукой она вцепилась в его запястье.

Хантер поднял на нее глаза и позволил ей вытащить свою ладонь из сладкого тепла, доставлявшего ему огромное наслаждение.

– Ты не спешила меня остановить.

– Может быть. Но все же остановила.

– Не слишком поспешно.

Она вспыхнула:

– Я снова обрела здравомыслие.

– Чудесно!

Как только он отодвинулся, она поспешно застегнулась.

– Учти, я намерена выбраться из этой заварухи, в которую вляпалась по собственной глупости. И вернуться в мир законопослушных граждан, кого бы таковыми ни считать, – сказала она. – При этом связь с грабителем банка вряд ли поможет мне заслужить доверие людей.

– Разумеется, никто и не подумает о тебе ничего плохого. В особенности после того, как ты поведаешь, что провела несколько недель среди беглых преступников. Никому и в голову не придет, что ты – вольно или невольно – согревала постель одному из них.

Его довод попал не в бровь, а в глаз. Раньше она об этом даже не задумывалась. У нее перехватило дыхание. Люди склонны верить в худшее. В этой отвратительнейшей черте человеческой натуры она успела убедиться на собственном опыте. В школе им постоянно внушали, что женщина, захваченная наедине с мужчиной, обречена на бесчестие. И не важно, согрешила она или нет.