Вихрем подскакиваю с постели. Степановна щемится в самый дальний угол. Я к ней. Случайно роняю торшер. Грохот заполняет комнату. Филатова жмурится, втягивает голову в плечи. Я вырываю чертов телефон из женских рук и с размаха запускаю об стену. Варя закрывает ладошками лицо. Обхватываю ее тонкие запястья. Слышу тоненький жалобный писк. Беру еще крепче и резким движением дергаю мегеру к себе.

И жалко мне ее, и на хер послать хочется. А еще тискать, обнимать и никогда не видеть ее слез. Впервые в жизни испытываю интерес к юбке больше пары дней.

Чужая жена, да не простая — Владислава Филатова. Насильно украденная, запертая во временном пристанище без права выбора.

Сам себе удивляюсь, к чему приводит жажда мести и инстинкт доминирования. Не над бабой, естественно — над Владиком. Юсупов бы такое явно не одобрил, может, в рожу дал, чтоб опомнился. Рядом с Варварой я начинаю забывать, кто такой Евгений Росс.

Варе больно, она не говорит об этом, но я прекрасно осознаю, что слишком сильно жму ее руки. Ослабляю хватку, девушка тут же отбегает, и снова к стене.

— Прости, не прикоснусь к тебе больше. Чисто бизнес, ничего личного.

И голос какой-то у меня  хриплый, и стремно. Опускаю голову, не желаю смотреть на Степановну. Натужно улыбаюсь, дабы разрядить обстановку и быстрым шагом  лечу подальше из комнаты.

— Постой…

Варвара задерживает меня в коридоре. Крепко, насколько хватает душка, обнимает мою талию. Утыкается лицом в спину. Она задыхается и снова плачет.

Кожей чувствую жар и влагу от очередного всхлипа мегеры. Набираю грудь воздухом, смотрю в потолок.

— С ума свести меня хочешь? Что, блядь, за поведение? — говорю спокойно.

А внутри кошки скребутся. Варвара, будто мираж — и близко совсем, а схватить не получается. Я не понимаю ее, хотя стараюсь, но она не раскрывается мне. Оно и ясно. Злой похититель, неотесанный варвар. Отброс. Какие уж тут разговоры…

Мы из параллельных вселенных, разных миров.

Варю трясет — сильно волнуется, сжимает кулачками мою футболку. Недвижимо стою, туплю на деревянные перила перед собой.

Варя копошится, стукается лбом о мою спину.

— У меня никогда не было семьи, только дедушка. Бывший военный, заботливый, но строгий. До совершеннолетия прожила, будто в казарме. Хотя это намного лучше, чем потерянные годы в браке с Филатовым. Семь кругов ада прошла. Да что сейчас говорить, сам видел. Ты выдернул меня из его лап, но просто так муж с этим не смирится. Убьет ведь.

— Тысячу раз уже это слышал, — нервно перебиваю.

Порываюсь вперед, а девушка не отпускает.

— Я не хочу этого. Боюсь за тебя, мятежный плут.

Мой взгляд беспорядочно скользит по особняку. Вижу зашторенные окна,  большую люстру на потолке, бронированную входную дверь.

Мое тело реагирует на слова Вари всплеском кортизола. Вытягиваю руку, рассматриваю сетку вздутых вен. Сжимаю кисть в кулак и снова расслабляю. Вспоминаю Филатова, блядского садиста.

— И только поэтому сбежать хотела? Правда чистой воды?

— Да.

— А как же твой ненаглядный Владик? Ты его не любишь?

— Нет. Я лгала, уберечь тебя пыталась. Бесполезно. Я… я не знаю чувств, они забыты давно. Филатов напрочь отбил желание к жизни. Выбил. Кулаками. Для меня это всего лишь набор букв, наверное…

Становится легче, морально. Не то чтобы я, негодяй, радовался страданиям Вари. Не-а. Забрал. Вовремя.

Улыбаюсь, но девушка не видит моего довольного фэйса. Касаюсь ее рук — пришлось постараться, чтобы убрать от себя цепкие лапки мегеры. И снова выдыхаю, разворачиваюсь к Варваре.

Госпожа Филатова заревана, будто двойку из школы принесла. Всяко лучше, чем копить годами душевную тяжесть.