Дома Женя рассказала Андрею о встрече с отцом и дедом, поделилась своими мыслями и показала конверт их сейфа Орлова. За ужином повторилась и поведала Полянским о визите к Орловым.

– Значит, Виктор не бросал тебя и мать, – с грустью сказал Борис Семёнович. – Я на него напраслину возвёл, материл ни за деньги, а за то, что пропал без объяснений.

– Дедуля, держи адрес. Надумаешь – навести друга. Я думаю, он будет рад. И особо не церемонься с Галиной Петровной. Орлов в доме хозяин, а не она.

Три недели отдыха на море пролетели быстро. Они гуляли по пляжу до полудня и после того, как спадёт жара. Женя «повторяла» английский язык в перерывах между прогулками и купанием. Токсикоз беременных «прошёл» мимо неё, чувствовала она себя хорошо, аппетит был отменный. Она уже не смущалась Андрея, доверилась ему как будущему отцу и доктору, и две-три ночи в неделю для неё были новой сказкой. Вернувшись в город, Андрей перевёз часть своих вещей в квартиру Полянских. Отец Андрея был настроен на свадьбу сына, а вот мать была за гражданский брак. Она всё ещё сомневалась в правильности выбора сына и поставила условие, что Андрей не будет искать работу. «Занимайся учёбой и семьёй, а мы будем выплачивать тебе зарплату ни санитара, а, скажем, фельдшера. Нужна практика – работай летом или после четвёртого курса», – говорила она. Больше всех «переживал» дядя Жени Борис Борисович Полянский. «В тридцать четыре года стать дедом, оказывается, возможно, – говорил он. – Ничего, Женька, все вместе мы справимся. Это в нашей семье наследственное по женской линии. Мама родила Риту в девятнадцать, Рита тебя в восемнадцать, теперь вот и ты родишь в восемнадцать».

В семье Полянских любили, уважали и помогали друг другу, но в ней было не принято «выставлять» свои чувства. Возможно, наедине всё было иначе, но присутствие третьего, сдерживали эмоции. С появлением в квартире Андрея, как-то всё изменилось. Он желал Жене доброго утра и целовал её в щёку, не стесняясь ни деда, ни бабушки. Вставая из-за стола, опять целовал и говорил «спасибо». Уходя из квартиры или возвращаясь в неё, обязательно обнимал и целовал. Жене это нравилось, но вызывало смущение. Дед посмеивался и говорил: – «Где мои семнадцать лет? Любит он тебя, внучка».

Евгения Полянская сдала вступительный экзамен по английскому языку и стала студенткой первого курса факультета иностранных языков местного университета. Это событие отметили в кругу семьи, куда пригласили и родителей Андрея. Зашёл разговор о беременности Жени, о том, где молодая семья, пусть и без официального брака, будет жить.

– Что ходить кругами, – сказал Борис Семёнович. – Комната у них большая, места хватит. Кларе в январе исполнится пятьдесят пять. Пойдёт прабабушка на пенсию и поможет и внучке и правнуку. Вы, Платовы, оба работаете и до пенсии вам далеко, а брать в дом чужую тётку, при живых стариках, не дело. Смиритесь. Молодёжь пусть живёт по своему усмотрению, где хочет, а родиться малыш – будут жить здесь.

– Борис Семёнович, мы согласны с вашей постановкой вопроса, – ответил Виктор Степанович Платов. – Мы Андрея рано родили и знаем, что без помощи родителей нам пришлось бы очень трудно. Вы и ребята можете на нас рассчитывать. Комната Андрея в их полном распоряжении и они об этом знают. Женя не хочет свадьбы по понятной причине. Почему она не соглашается даже на простую регистрацию? Я не понимаю.

– Не настаивайте, – говорил Борис Семёнович. – Поживут, а там видно будет.

Женя наведалась к Орловым на следующий день после приезда. Ей показалось, что дед морально собрался, стал сильнее духом. До первого сентября она каждый день ездила к Орловым на два-три часа вместе с Андреем. Он нашёл хорошего невропатолога, который посоветовал комплекс упражнений и теперь занимался с дедом Жени. С Сергеем Орловым общение сводилось к коротким диалогам. Он жил с семьёй по другому адресу и виделись они только в выходной день. Семья отца отнеслась к Жене как к чужой. Жене отца Светлане было тридцать два года, а их сыну Никите семь лет. В квартире деда она встретилась и с семьёй сестры отца Натальей, которой исполнилось тридцать три года. Главе семьи Денису было тридцать шесть, а их дочери Кристине десять. Новую родственницу, в лице Жени, не особо жаловали, и принять в семью не спешили. Всех очень раздражал тот факт, что даже без всякой экспертизы, родство Жени и Сергея Орлова было очевидно. С этим невозможно было поспорить. К Новому двухтысячному году Орлов Виктор Иванович поднялся с кресла.