Пантелеев (он был на этот раз один) выстрелил Иванову вдогонку и нанес смертельную рану. Пантелеев не взял у него ничего… кроме жизни.

Чуя близость конца, Пантелеев ожесточенно проливал кровь неповинных жертв.

Уголовный розыск и ударная группа ГПУ, выделившие на «дело Пантелеева» лучших работников, каждый день выхватывали у Пантелеева по хазе. И несмотря на то, что у него было много этих убежищ, с каждым днем ему приходилось быть все осторожнее и раньше чем идти на ночевку узнавать, цела ли хаза и не ждет ли его там засада.

Агенты, работавшие по «делу Пантелеева», в течение последних двух недель буквально не слезали с автомобилей. В городе было размещено до 20 засад. То и дело поступали новые сведения, сообщавшие о каждом шаге Пантелеева. Агенты ходили по следам бандита, и он каждые полчаса менял место.

Теперь ему было уже не до налетов и грабежей. Пантелеев думал только о том, как бы спасти свою шкуру.

«Герой Лиговской панели» превратился в полусумасшедшего. От его былого «блеска» не осталось и следа. Он видел, как одну за другой ликвидировал угрозыск бандитские шайки. Он знал, что его ждет расстрел, что развязка близка.

Однажды, рискнув проверить одну из хаз, он отправился к своему приятелю маклаку на улицу 3-го Июля близ Сенного рынка.

Поднявшись на 6 этаж, он позвонил. Дверь отперли… Навстречу ему протянулось дуло револьвера.

Пантелеев не растерялся.

Секунда, и передняя заволоклась пороховым дымом. Со всех сторон стреляли… Когда дым рассеялся, Пантелеева уже не было… Он исчез, но ненадолго.

Он уже был в тисках. Метнулся в другую хазу – тоже засада… В третью – тоже…

Лишь к вечеру ему удалось найти приют. Но и здесь он пробыл недолго – всего два часа: и об этом пристанище Пантелеева уже стало известно угрозыску.

Так прошло еще несколько дней.

Пантелеев осунулся. Его бегавшие глаза дикого зверя устало смотрели вперед, не видя ничего отрадного.

За день до поимки Пантелееву еще раз, но уже в последний раз, удалось убежать… В этот же день едва не попался Мишка Корявый, так же как и Пантелеев, метавшийся по городу.

Дело происходило в Столярном переулке, недалеко от канала Грибоедова (б. Екатерининский канал). Сидевшие уже три дня в засаде в одной из хаз агенты вдруг услышали звонок.

Это мог быть только Пантелеев или кто-либо из его друзей.

Дверь отворили и предложили неизвестному, тень которого неясно вырисовывалась в темноте, войти. В темноте было не различить лица вошедшего, но это был, во всяком случае, не Пантелеев.

Неизвестный не входил. Он всматривался внутрь комнат, стараясь разгадать – друзья там или враги. Вдруг он решительно повернулся и, крадучись, скрылся в темноте. Затем бросился бежать.

Агент выстрелил. Осечка!

Тогда выскочил второй агент… Неизвестный повернулся и выстрелил. Мимо!

Лицо его на мгновение попало в полосу света.

Это был Мишка Корявый. Агент, преследовавший его, узнал в нем сподвижника Пантелеева.

Мишка Корявый спрятался за кучу снега. Он не мог бежать, так как выход со двора был отрезан.

Между агентом и Корявым завязалась перестрелка. Оба были хорошими стрелками, но у Корявого было преимущество: он был в тени, а агент был освещен слабо мерцающим керосиновым фонарем, делавшим из него хорошую мишень для Корявого.

Пули ложились в нескольких вершках от агента. Одна из них задела его… Корявый продолжал выпускать пулю за пулей. Но безрезультатно. Как потом оказалось, это объяснялось искривлением дула револьвера.

Все это длилось несколько секунд.

Восемь выстрелов из кольта агента и двенадцать из маузера Корявого не причинили ни первому, ни второму никакого вреда. Когда у обоих обоймы опустели, наступила тишина. Воспользовавшись тем, что агент стал перезаряжать револьвер, Корявый выскочил на улицу и кинулся бежать. Выбежавшие на двор и на улицу агенты скоро потеряли Корявого из виду.