Света осторожно прикоснулась к руке незнакомца и тут же отдернула ее.

– Ай!

– Что, нет пульса? – послышался голос Андрея.

– Рука холодная!

Тут Андрей сматерился.

– Савельева, ты в своем уме? Сыщица хренова. На улице холод, а он уже тут хрен знает сколько сидит! Естественно он холодный и замерзший! Пульс давай щупай.

– А если…

– Щупай, блин, пульс! – заорал Князев так, что Светка вздрогнула и повиновалась, забыв и об опасности и об брезгливости.

– Похоже нет… Я… я не чувствую.

В этот момент парень соскользнул головой со столба и повалился на тротуар, замер на мгновение в позе эмбриона и перевернулся на правый бок.

Тут Света все и увидела.

Серая толстовка задралась, обнажив рану на животе. Да и на ступеньках, где только что сидел человек, осталось красное пятно.

Сомнений не было – перед не мертвец.

– Андрей, – всхлипнул Света. – Он мертв. Тут кровь.

Она не сразу увидела, что из живота торчит острый кусок… виниловой пластинки.

Но это было не все. В правой руке у мертвого была зажата фотография. Когда он упал, пальцы так и не разжались. Понять, кто или что изображено на снимке было нельзя.

Князев помолчал и спросил.

– Где ты? Улица? Адрес?

– Чапаева, возле библиотеки городской. Андрей что же это, как мне…

– Не бухти! Я сейчас приеду, а ты… Ты звони в полицию. Я в метро и через двадцать минут буду у тебя.

Света испуганно озиралась. На смену тишине пришли отдаленные крики выходящих с ледовой арены болельщиков. Скоро здесь будут толпы народа. Савельева отступила к стене запертого магазина. Заглянула через панорамное окно внутри. Где-то в отдалении горел свет, то ли в подсобке, то ли в офисных помещениях.

Света забарабанила в стекло. Она помнила наказ Андрея, что надо звонить в полицию, но боялась оставаться возле мертвого тела одна больше минуты.

Внутри никто не отзывался. Видимо свет был дежурным, создававшим впечатлением, что в пустом магазине кто-то есть. А может кто-то и был – просто ей не хотели открывать. Мало ли, кто там поздно вечером ломится в окна.

Дрожащими руками все же получилось набрать 112. Дожидаясь ответа оператора, она постепенно собиралась с мыслями.

Кто-то оставил мертвое тело здесь. Кто-то включил магнитофон, поставил кассету с песней Цыгановой. Кто-то знал, что на арене сегодня игра, которая закончится в районе половине десятого. Плюс-минус. И что уже через десять минут по этой улице пойдут толпы людей. Совсем рядом дежурит полиция, взяв территорию арены в плотное кольцо на случай попыток терактов или провокаций. И этот кто-то все равно оставляет тело. Судя по крови, парень был убит здесь. Рискованно. И тем не менее, убийца знал, что делает.

Света вновь оглядела место преступления. Мертвец так и лежал посреди тротуара с закрытыми глазами. Одиноко стояла банка из-под пива. Последнего пива в его жизни.

Вновь заиграл трек Цыгановой.

Любовь и смерть, добро и зло,

Что свято что грешно, познать нам суждено

Эта песня теперь точно будет ей снится.

Света огляделась. Ни одной камеры. Старая улица, старые дома, немногочисленные магазины. Неподалеку стрела строительного крана – строится очередной комплекс премиум-класса в ужасающе шумной близости от арены.

Оператор наконец ответил:

– Оператор 112, что у вас случилось?

Голос был спокойным и невозмутимым.

– Здравствуйте, тут молодой человек… он мертв. То есть его убили.

– Убили?

– Кровь всюду. Он упал… Пульса нет. И тут музыка…

– Музыка?

– Вика Цыганова. «Любовь и смерть». Господи, да пришлите вы сюда наряд.

– Вы издеваетесь?

После минутного пререкательства, оператор все же сообщил, что вызов передан наряду полиции. Света оглядела улицу и приметила, что в принципе убийца мог приехать и на машине. Вытащить тело, оставить магнитофон и уехать. Так было бы проще и безопаснее.