Ближайший час я не могла осушить два фонтана, что решили опустошить свои запасы воды внутри меня. Только таблетка и несколько стаканов воды, помогли, наконец, остановить поток соленой, прозрачной жидкости из моих глаз. На душе становилось легче, выговорилась, наплакалась, пора брать себя в руки, сжимать покрепче зубы и вперед, продолжать тянуть этот непосильный груз. Я давно не верила в то, что моя жизнь может измениться в нормальную сторону. Серые будни, серое существование, и только два ярких цветных пятнышка, не давали забыть, что в мире есть еще другие цвета.
Я не воспринимала всерьез слова подруги о помощи, о светлом и счастливом будущем. Что она может сделать? Чем поможет? Они сами ютятся в малогабаритной двушке, живут на зарплаты Лени и ее. Друзья не шикуют по ресторанам и кафе, у них свой кредит за машину, достаточно того, что выручают до получки, когда девчонки заболевают или деньги на пропитание заканчиваются. Свекровь своего сыночка голодным не оставит, а на внучек ей плевать… новые тяпочки, горшочки для рассады или пленка на парник – важнее. И вообще, что она может со своей пенсией? Ей самой постоянно требуются лекарства. Вырастила сына тунеядца, сбросила на плечи дурехи и радуется, главное, чтобы не сбежала, таких простофиль еще поискать надо.
Посидев еще немного у Кати, приложив лед к припухшим глазам, воспользовавшись ее косметикой, стараясь замаскировать подавленный вид, отправилась за дочками в садик. Ко всем проблемам добавился потерянный проездной на метро, опять расходы.
4. Глава 4. Анастасия
Всю дорогу вспоминала свою жизнь и пыталась понять, где я так напортачила? Что я сделала не так? Как я могла вляпаться в такое месиво?
После смерти папы, мы с мамой жили мирно, никого не обижали. Она продолжала работать администратором в салоне красоты, я училась. Благодаря ей, прическа, покраска волос, макияж на выпускной, мне делали практически бесплатно, только затраты на материал. Гром грянул, когда его не ждали.
Я сидела вечером за конспектами, когда прибежала соседка с первого этажа и сообщила, что мама лежит на въезде во двор и не может пошевелиться. Баба Глаша, как всегда пошла на вечернюю прогулку со своим пуделем и обнаружила ее. На ходу одевая ботинки, я вылетела из квартиры. Во двор уже въезжала скорая помощь.
В этот вечер мама возвращалась с получкой домой, на улицу опустились сумерки. К ней подошла компания отморозков в масках с ножами и отобрали сумку. Вытряхнув все на дорогу, схватили кошелек и исчезли восвояси. У мамы от страха и перенапряжения, случился инсульт, она осела на дорогу. Это все, что удалось разглядеть на видео очень плохого качества с камеры висевшей на соседнем доме. Никаких примет мама не запомнила, дело так и не раскрыли, преступников не нашли.
В больнице врач мне сообщил, чтобы готовилась к худшему, мама останется лежачей, полный паралич одной стороны, вторая тоже пострадала, но меньше. Тех денег, что собрали на работе, хватило на первое время, на необходимые лекарства. Лечение помогло лишь частично, мама могла говорить, хоть край губы и щека оставались практически неподвижными.
Я была двадцатилетней девчонкой, растерянной и с трудом понимающей, что дальше делать. Родственников никаких у нас не было, с очень дальней родней, живущей Бог знает где, я была не знакома. Катюха беременна и помочь мне ничем тоже не могла. Спасибо Владу и его маме.
Ольга Владимировна прибежала ко мне на следующий день, стала расспрашивать о маме. Слухи по дому разошлись быстро, наши квартиры находились на одной лестничной клетке. Уже после обеда они навестили маму в больнице. Ольга Владимировна о чем-то долго говорила с мамой, точнее она говорила, а мама молчала.