Я подал мальчишке хвост гирлянды и отошел на пару шагов назад, осторожно разматывая провод.

– Прицепил? – уточнил у Федора.

– Готово! – солидно пробасил мальчишка.

– Отлично, спускайся, будем лестницу передвигать.

За нашими телодвижениями во все глаза следили нарядные первоклашки с новенькими ранцами за спинами, с пышными букетами в руках. Видно было, малышне жуть как хотелось подбежать к нам и знакомым пацанам, чтобы принять деятельное участие в нашей работе. Но родители, дедушки и бабушки, те взрослые, что привели их на линейку, крепко держали мелкую шпану за руки, прекрасно понимая, что от нарядных белых рубашек и чистых штанов через пять минут ничего не останется. Дай только волю сорванцам, понесутся по всему школьному двору в поисках приключений.

– Федор, не натягивай сильно, – велел я, наблюдая, как Морозов пристраивает на очередной крючок следующую часть гирлянды.

– Ага, понял, – ответил Федька и ослабил натяжение. – Держите крепко, безрукие! – тут же рявкнул вниз, когда лестница под ним ощутимо дрогнула.

– Подумаешь, чуток задели! Зассал! – захохотали пацаны, не забывая поглядывать в мою сторону.

– Ничего я не зассал! – возмутился Федор. – Уроню лампы, и все! – пояснил свою позицию.

Я старательно прятал улыбку, прекрасно понимая все их шалости. Кто-то из тех, кто держал лестницу, специально слегка тряханул стремянку. Понятное дело, никто Федьку ронять не собирался, но подшутить и нагнать страху – это святое пацанячье дело.

– Что тут у вас происходит?

За моей спиной раздался громкий начальственный женский голос, я бы даже сказал, женский бас. Не знаю, существует ли такая тональность в природе, но вот конкретно здесь я его отчетливо услышал. Развернулся и обнаружил в паре шагов от себя невысокую коренастую пышногрудую даму в возрасте. Женщина в темно-бардовом костюме в тонкую полоску с высокой халой на голове смотрела на нас с пацанами поверх очков в толстой роговой оправе, выпятив вперед подбородок, сурово поджав губы.

– Здравствуйте, Аделаида Артуровна! – послышался знакомый скрипучий голос и снова позади меня.

Теперь верещала наша завуч, с радостной улыбкой на лице спускаясь по ступенькам.

– Как добрались? Как дорога? – щебетала завуч.

– Здравствуйте, товарищ Шпынько, – недовольно ответила новоприбывшая.

Имя и отчество басовитой дамы я не успел запомнить, точнее, в голове-то оно отложилось, а вот выговорить прямо сейчас не смогу, буквы перепутаю, как пить дать.

– Дорога дрянь, вам ли не знать, товарищ Шпынько. Что у вас тут происходит? Почему дети ползают по лестнице? Почему не соблюдается техника безопасности? А если кто разобьётся? Кто будет отвечать? – вопросы срывались с губ солидной дамы тяжелыми снарядами.

– Егор Александрович контролирует и руководит процессом украшения, – тут же заверила строгую гостью завуч. – Товарищ Зверев, что вы молчите? – сделав страшные глаза, отчеканила Зоя Аркадиевна.

– Так точно, товарищ завуч, – отрапортовал я. – Учет и контроль. И техника безопасности. Не беспокойтесь. Все в порядке.

– А это кто? – брезгливо скривив губы, поинтересовалась женщина, глядя на меня поверх очков. – Новый учитель?

– Да, Аделаида Артуровна. Товарищ Зверев. Вас должны были… Вы же отметились в отделе образования, товарищ Зверев? – строго уточнила Зоя Аркадьевна.

Вот ведь… зануда. А то наша дорогая Зоя свет Аркадьевна не в курсе, что первым делом меня отправили регистрироваться в роно, заполнять бумажки и представляться всем и каждому, получать инструкции, подъемные, предъявлять документы и выслушивать наказы о том, как должен вести себя молодой специалист, которому партия доверила столь важное дело. Кого слушать и перед кем отчитываться.