—Наша Василиса Прекрасная, хватит жаловаться. Отлично погудели. Видела тебя в окошко, чего опять в балахонах и унтах, на улице чай не мороз, —Ольга Павловна собственной персоной продолжает допрос. Ее манера одеваться ничем не отличается от стиля дешевой проститутки, но она об этом в курсе.

Ничто так не выдает желание женщины выйти замуж, как юбка, которая больше похожа на широкий пояс. Наша Заславская ведет достаточно странный вариант английского языка, так называемую вариацию на тему, но считает это лишь незатейливой ступенькой на пути к успеху.

Пару лет она готовила моряков, ну и как-то все сошло на «нет», после чего она перевелась к нам.

Погудела отлично она, облевав полклуба. А мы цивилизованно потанцевали и выпили по бокалу шампанского, но на утро голова все-таки побаливала.

—Не хочу придатки застудить, но тебя ж такие проблемы не волнуют, Олечка, да?

—А я рожать не собираюсь, — довольно ухмыляется красными губами, которые только недавно подверглись коррекции. Тюнинг прошла и ее фигура. Где ж это видано, чтобы такая красавица еще в спортзал ходила. Да и спать с проректором по научной работе в какой-то мере обязывает к определённым вещам. Плевать, что тот женат, как она сама говорит — это временно, пока не найдет вариант получше.

—Прекрасно, эта планета не выдержит еще одну Заславскую, — тихо цежу сквозь зубы. А затем поворачиваюсь к Ксюхе и корчу недовольную гримасу.

—Девочки, у нас тут новость года, — продолжает Олечка, пока я усаживаюсь рядом с Ксюшей и достаю свою чашку. Выпить бы чего горячего. А то льдом покрылась вся изнутри. И неважно, что щеки пылают похлеще елки на главной площади страны.

—И какая? — Ксюша с усмешкой поглядывает на Олю, а я наконец-то разливаю чай.

—К нам в универ перевелся ОН!

Выражение лица Ольги Павловны при этом напоминает лицо человека, увидевшего оазис. Я откидываюсь на спинку стула и жду продолжение. А оно последует. Правда у меня еще до новости под ложечкой начинает сосать, да интуиция шепчет что-то несоразмерное моему здравому смыслу. Кажется, этот кто-то точно связан с тем парнем, который решил меня нагло облапать пару минут назад.

И да, ты при этом не шибко испытывала отвращение, Вася. Да? Ух, мысленно давая себе оплеух, выхватываю фразу коллеги.

—Белов Рустам!

Мое молчание неплохо резонирует с молчание Ксюши. Мы смотрим на Ольку в полном недоумении, но у нее, кажется, сейчас произойдет взрыв от нашей недостаточной реакции.

—Сын мэра, ну! Что вы как в танке? Он молод, горяч и несказанно богат, только вернулся из Чехии, и, девочки, он мой. Сразу говорю. А если не он, то его папка, уж через сына к отцу найти подход можно быстро, — наша Олечка мечтательно лыбится, всматривается куда-то и теряется. Мы теряем ее, прием!

Ольга Павловна любит найти себе новую жертву, так было с Игорем Львовичем, Игнатом Федоровичем и еще многими преподавателями, которых она думала хомутать, но увы и ах. В принципе, вереницу ее мужчин можно продолжать бесконечно. Мы стараемся даже не считать.

Я смотрю на Ксюшу, а на ней лица нет. Словно привидение увидела. Откидывается на спинку стула и глубоко вдыхает. Я не понимаю, что происходит, но не хочу привлекать внимание кобры.

—Да, твой, твой студент, Олечка. И что там, кстати, разница в возрасте у вас лично будет с десяток лет?

—Какой десяток лет? С ума сошла! Всего-то пять.

—Пять так пять, пять не десять, конечно.

То есть нашей Олечке уже лет пять как двадцать пять, да? Ну все бывает, что тут сделаешь? Вновь бросая внимательный взгляд на Ксюшу, понимаю, что подруга сейчас точно сознание потеряет. Знает его, что ли?