— К черту, — ответила я, вылезла наружу и пошла навстречу двум машинам. Одна была таким же черным седаном, как у нас. А вторая — белым грузовым фургоном. Видимо, там какой-то груз или просто деньги привезли. Немного странно.

— Это вы по поводу рынков? — спросил меня какой-то невысокий и улыбчивый мужчина. — У вас документы с собой? Вы привезли печати и бланки?

— Да, конечно, — ответила я с серьезным лицом. И протянула руку для пожатия, но вместо ладоней партнеров увидела перед собой сумку. А внутри — пачки купюр. И их было много.

— Вот ваши деньги.

— Деньги? — посмотрела я на гору наличности. — А за что конкретно они передаются и в каком количестве?

— Вы ведь это знаете не хуже нас, — все так же улыбался "чиновник". А я посмотрела на второго мужчину, который стоял и молчал, никак не участвуя в нашем разговоре. Как будто… свидетель. Просто формальный понятной при этой сделке. — Денег ровно столько, сколько было оговорено.

— Но со мной вы ничего не обсуждали.

— Это уже не так важно. Если вам интересно, сколько здесь денег — пересчитайте. — Я еще раз посмотрела на второго, который только смотрит. Хотела предложить ему подержать документы в папке — на это откликнулся первый. — Давайте документы, я их подержу, пока вы считаете деньги.

— А у вас нет счетной машинки, чтобы я не портила маникюр?

— Там все в пачках, считать будет просто. Банковские пачки.

Мое сердце прыгало от нервов. Стрелка проходила не так, как я себе представляла. Я бывала на таких мероприятиях множество раз. Могло быть всякое — вплоть до мордобоя. Но чтобы так легко и безоговорочно… Как-то слишком просто все происходило.

И как только я присела возле сумки, чтобы приняться считать лаве — как только мои руки прикоснулись к меченым купюрам, испачкавшись в невидимую глазу краску от спецслужб… Случилось самое ужасное.

Двери фургона распахнулись, и на улицу вывалил спецназ. Настоящие маски-шоу в балаклавах, с оружием в руках и криками:

— РУКИ ЗА ГОЛОВУ! ЛЕЧЬ ЛИЦОМ НА ЗЕМЛЮ!

То мгновенье было кошмаром.

Я замерла на месте и словно в замедленном показе наблюдала, как из неприметного фургона выпрыгивают все новые и новые бойцы. Чтобы приблизиться ко мне и повязать задержанную.

Меня подставили. Эта стрелка оказалась подставой. Наши партнеры не были никакими партнерами — они были самыми обычными крысами, которые сдали нас с потрохами службе безопасности.

Я имела неосторожность приехать почти одна, без оружия, без охраны, без Зверя. Имела неосторожность прикоснуться к меченым купюрам, оставив следы люминесцентной краски на своих пальцах. Я ее буквально чувствовала на коже — немного липкая, совсем свежая. Ее нанесли на пачки, чтобы было легче подтвердить факт передачи бабла. А козлом отпущения стала я — фактически смертница посреди безлюдных заброшек. Потому что если меня повяжут со всем этим, то ничего хорошего не светит.

Конечно, я могла рассчитывать на помощь Зверя — что он наймет адвокатов и вытащит меня из-за решетки. Что он внесет за меня выкуп, официальный залог, заплатит кому-то огромные взятки, чтобы вернуть меня обратно.

Но что если он этого не сделает? Что если он не захочет меня доставать из колонии либо же просто не сможет? Ведь накрыть могут и его самого, прямо сейчас, в этот момент. Все это могла быть хорошо спланированная операция по уничтожению нашей ячейки. Одним махом в один день. Пока я здесь — накрывают меня. А тем временем Зверя вяжут там, откуда я приехала.

— Нет, — мотнула я головой, смотря в глаза приближающемуся бойцу. — Я не сдамся.