Впрочем, в письме к Курлову Столыпин весьма прозрачно намекнул, что думает по поводу царского решения, явно пролоббированного шефом жандармов: «Киевский генерал-губернатор сообщил мне, что считает оскорбительным для себя то, что высший надзор и наблюдение за охраной государя отняты у него и переданы Вам. В этом он усматривает признание его негодным для того поста, который он занимает».

Остается открытым вопрос: с какой целью Курлов за спиной министра добился решения о передаче в свое подчинение охраны во время киевских торжеств? Наиболее простой ответ: меркантильные и карьерные соображения. Стало традицией, что ответственные за организацию охраны во время царских поездок каждый раз щедро награждались деньгами и ценными подарками, а также повышались в звании. Кроме того, в распоряжении ответственного за организацию системы охраны оказывались большие средства (на охрану в Киеве было выделено 300 тысяч рублей), контроль за расходованием которых был не слишком строгим. Отнюдь не отрицая данного очевидного мотива, следует все же задаться вопросом: был ли он единственным? Не было ли у Курлова еще и другого мотива – получения абсолютной бесконтрольности действий, без которой невозможно было достигнуть некой поставленной им или ему цели?

Подчиненными шефа жандармов по охране киевских торжеств стали три должностных лица из числа охранного ареопага – заведующий охранной агентурой (личная охрана царской семьи) полковник ОКЖ Александр Спиридович, чиновник особых поручений при министре внутренних дел, исполняющий обязанности вице-директора Департамента полиции, статский советник Митрофан Веригин и начальник Киевского охранного отделения подполковник ОКЖ Николай Кулябко. Именно они сыграли ключевую роль в дальнейших событиях, поэтому следует дать хотя бы краткие характеристики этим видным представителям политического сыска и их руководителю.

51-летний шеф жандармов Павел Курлов происходил из семьи потомственных военных – его дед дослужился от простого солдата до генерал-майора, а отец уже стал генералом от инфантерии. Сам же жандармский генерал служил в лейб-гвардии Конном полку, Корпусе пограничной стражи, военно-судебном ведомстве, потом в Министерстве юстиции.

После перехода в МВД Курлов занимал должности курского вице-губернатора и минского губернатора, пережил два покушения эсеровских боевиков в отместку за энергичное подавление революционных выступлений. Правда, о покушении в Минске высказывались разные мнения. Охранное отделение получило агентурную информацию о готовящемся эсерами покушении на губернатора, но, чтобы не раскрывать своего осведомителя, решило не препятствовать террористическому акту, а лишь привело заранее бомбу в негодность. Трудно сказать, знал ли об этом Курлов, но во всяком случае, обе стороны остались довольны – охранников наградили за предотвращение убийства губернатора, а Курлов показал свою отвагу и то, насколько опасаются революционеры верного слугу престола. Стоит заметить, что, возможно, его действия в Киеве были в определенной степени обусловлены минским опытом, являвшимся примером классической провокации.

Однако, как бы то ни было, личная храбрость Курлова и его решительность в подавлении революционных беспорядков (особо контрастная на фоне нерешительности большинства губернаторов) не остались незамеченными.

В 1906 году Курлов назначается управляющим Киевской губернией. Назначение это состоялось по высказанной императору просьбе генерал-губернатора генерала от инфантерии Владимира Сухомлинова, у которого произошел конфликт с Киевским губернатором генерал-майором Алексеем Веретенниковым. На этом посту Курлов также действовал весьма эффективно, не только жестко пресекая действия революционеров, но и сумев получить доверие киевского общества.