Не дождавшись ответа, Алиса заварила крепкий пуэр и добавила в него ложку мёда.

Эбби только сейчас заметила, что на кухне появился Нэйтан, и собралась кинуться к нему. Алиса перехватила её на лету. Маленькая непоседа нахохлилась, словно сердитая сойка.

– Какие у нас сегодня планы? – спросила Алиса, протягивая ему чай.

Нэйтан рассеянно взглянул на неё и обхватил кружку ладонями, но пить не спешил. Совсем недавно этот обжигающий напиток помогал ему прийти в себя. Но последнюю неделю – всё без толку. Коснувшись его длинных пальцев, Алиса окончательно расстроилась. Какие же они холодные! Даже горячая кружка их не согрела. Гроза была недолгой – всего-то пару раз громыхнуло, но ему хватило. А если спросить: «Как ты?», ответит: «Всё хорошо». Вечно у него всё хорошо! Словно живёт в доброй сказке. Вот только их мир абсолютно на неё не похож.

– Надо отправить письмо миссис Грей, – ответил Нэйтан, сделав большой глоток. – Думаю, мы сможем ей помочь. И закончить отчёт для Питерса. Скорее всего…

Хлопнула входная дверь. Кроу вздрогнул. Не такой уж и громкий звук показался ему оглушительным и напрочь выбил мысль из гудящей, как взбесившийся улей, головы.

В кухню ворвался Мел Догерти.

– Извините за опоздание!

Растрёпанный вид мальчишки не показался Кроу чем-то новым или исключительным. Мел редко опаздывал, часто забывал о приветствиях и был неудержимо деятельным, особенно по утрам.

Он рано остался без родителей и, бросив учёбу на юридическом факультете, в одиночку кормил семью из четырёх человек. Найти работу, когда тебе шестнадцать лет, – задача не из простых. Мел долго её искал и очень боялся потерять. Поэтому, став помощником Нэйтана Кроу, делал всё возможное, лишь бы заслужить одобрение. И это ему вполне удавалось: пронырливый юнец быстро добывал сведения, умел втереться в доверие и всего за пару месяцев освоил слежку.

Алиса увлекла его в сторону:

– Мел, придержи коней, налей себе кофе.

Кроу прикрыл лицо ладонью. Если боль не пройдёт – а так оно и будет – резкий голос мальчишки станет подобием пытки. Надо его отослать. Всё равно куда, дело всегда найдётся.

Как только Мел уселся за стол, Эбби громко защебетала:

– Ты лохматый! Лохматый! Где твоя расчёска? Давай я тебя причешу.

В ушах у Кроу сначала зазвенело, а потом завыло, словно на кухню ворвалась вьюга. Он глубоко вдохнул и задержал дыхание. Пока не дышишь, звуки не главное.

– Давай-ка потише. – Алиса поставила перед Эбби чашку с горячим шоколадом. – Ты разве не видишь? Нэтти плохо.

Малышка взглянула на него, состроив жалостливое личико. Кроу улыбнулся ей. Вернее, очень надеялся, что это похоже на улыбку.

На этом череда громких звуков, врезавшихся в голову Кроу, не закончилась. Раздался звонок. Мел вскочил и вылетел из кухни.

Кроу не двинулся с места, но развернулся так, чтобы видеть, что происходит в прихожей.

Мел наскоро поправил перед зеркалом шевелюру и распахнул дверь. За ней стояла хрупкая женщина лет тридцати, она казалась исчезающе-прозрачной. Её тонкая бледная кожа сливалась с голубовато-серой одеждой. Волосы она убрала под шляпку: та плотно облегала и без того небольшую голову. Ни один локон или мало-мальский завиток не оживлял худенькое личико.

– Я Дороти Максвелл. Могу ли я поговорить с Нэйтаном Кроу? Пыталась до вас дозвониться, но мне никто не ответил.

Сбившись, она оцепенела с открытым ртом. Её голубые глаза стали похожи на глаза фарфоровой куклы: взгляд потерял осмысленность. Мел, в чьи обязанности входило снимать трубку, потупился.

Кроу, оставаясь незамеченным, внимательно разглядывал её. Очевидно, Дороти Максвелл не спала пару ночей, а то и больше, и неважно себя чувствовала. Ещё секунда – и она сбежит или упадёт в обморок. Мел попятился, пропуская её, и предложил раздеться. Но она наотрез отказалась. Стояла, зябко кутаясь, и озиралась по сторонам, как зверёк, которого за каждым углом поджидает опасность.