Ярнвиг немного подумал.

– Согард передаст вам данные, которые мы имеем право раскрывать, – сказал он.

– Я хочу всё, – сказала Лунд, постукивая пальцем по столу.

Ярнвиг покачал головой:

– Он был военнослужащим. Вы получите то, что не затрагивает вопросы национальной безопасности. Это максимум, что я могу сделать…

– Мы расследуем убийство. Вы разговариваете с полицией…

– А мы – воинская часть. Через неделю мы отправляем восемьсот человек в Афганистан, где они будут рисковать своей жизнью ради нашей страны. Я не разрешу выпустить за пределы части ни единого документа, который хотя бы на секунду поставит под удар их безопасность. То, что я могу вам дать, вы получите через Согарда. А теперь…

Он поднялся из-за стола, протянул руку. Странге тотчас подскочил, пожал ее.

Еще один бывший солдат, догадалась Лунд. Что неудивительно, ведь в Дании существует воинская повинность. Почтение к старшему по званию, вырабатываемое за время службы в армии, оставалось в человеке потом на всю жизнь.

– Если вы не возражаете, я хотел бы лично оповестить своих солдат о случившемся, – сказал Ярнвиг.

Лунд достала из папки портрет Драгсхольм, сделанный недавно.

– Вы знаете эту женщину? – спросила она.

– Нет, – ответил Ярнвиг, ни на миг не задумавшись.

– Ее имя – Анна Драгсхольм. Она консультировала Министерство обороны. Возможно, выполняла какую-то работу и для вашей части.

Он передал фотографию Согарду, тот едва взглянул и тоже покачал головой.

– Мы хотели бы поговорить с теми, кто хорошо знал Мюга Поульсена, – сказал Странге.

Ярнвиг кивнул:

– Понимаю. Его командир проводит вас. – Он вручил полицейским свою визитку, велел Согарду сделать то же. – Крайне важно, чтобы полиция четко видела нашу позицию. Это печальное происшествие вызовет беспокойство и тревогу, а моим людям перед опасным заданием нельзя отвлекаться. Все мероприятия или заявления, связанные с этим делом, должны быть заранее согласованы со мной или майором Согардом. Надеюсь, вам ясно.

– Разумеется, – тут же согласился Странге.

Лунд забрала портрет Анны Драгсхольм и ничего не сказала.

Командиром отряда Поульсена был лейтенант Саид Биляль – молодой и печальный офицер, выросший в Дании, если судить по произношению, но выращенный родителями-иммигрантами, если судить по его внешности.

Биляль отвел их в комнату Поульсена, которую с ним делили еще семеро солдат. Кровати в два яруса, немного личных вещей – она была почти такой же голой и безликой, как и помещение клуба ветеранов, где он умер.

– Большинство сейчас разошлись по домам, – сказал Биляль, показывая им комнату. Он кивнул на узкую кровать у окна. – Спал он тут, когда был на дежурстве. – Затем он прошел к высоким металлическим шкафчикам. – Это его шкаф.

Лунд открыла дверь. Одежда, обувь, белье. Фотографии девушек в бикини.

– Вы хорошо его знали? – спросил Странге.

– Не совсем. – Биляль стоял у кровати хмурый. У него были очень темные волосы и лицо скучающего подростка. – Никто его не знал. Он ни с кем особо не общался.

– И при этом занимался делами ветеранского клуба, – заметила Лунд.

Биляль кивнул:

– Да, думаю, ему нравилось помогать людям, которые ушли из армии.

– Когда вы видели его в последний раз? – спросил Странге.

Лунд снова открыла дверцу шкафчика, стала перебирать содержимое.

– Вчера утром, на построении.

– А потом?

– Нет. Остаток дня у них был свободен.

Странге продолжал задавать вопросы один за другим:

– Когда он решил снова поехать в Гильменд?

Биляль подумал пару секунд, потом сказал:

– На прошлой неделе. Вскоре после того, как подписал контракт.