Сердце екнуло и зашлось в бешеном ритме.

Алиса. Именно так она их и описывала!

Будто в дурном сне вспоминала я приметы, что тараторила сестра, закатывая глаза, и узнавала ее похитителей…

Лысые, приплюснутые черепа, большие глаза с прозрачными веками. Зрачки, настолько бледные, что почти сливались с перламутровой радужкой. Кожа цвета фисташки. Длинные руки, почти до колен, короткие, словно обрубленные ноги.

Бугры переразвитых мускулов как у супергероев из комиксов. Мясистые носы и ярко-красные, будто бы налитые кровью, губы.

Скандры и мрагулы раскачивали крипсов за ноги и за руки, швыряли их под самую сеть – одного за другим.

Зеленые великаны смешно дергались, пытались ползти, как толстые, уродливые змеи. Но быстро замирали и отключались.

Тем временем, во дворе появились Вархар с Езенграсом. Сердце больно ударилось о грудь, подскочило к горлу. Я захлебнулась воздухом, как утопленник водой.

А вдруг и Вархару достанется?

Вдруг и его «высосет» ужасная темная материя?

Но световой кокон вокруг скандров, похоже, служил им надежной защитой.

Езенграс принялся делать быстрые пассы руками. Убийственная сеть свернулась коконом, вдруг расправилась, раскинулась над скандрами и свернулась вновь. Казалось, она сражается с ректором, а ректор – с ней. Инфополе очень некстати показало мне испарину на бледном лице Езенграса, его трясущиеся руки и маску напряжения на лице Вархара. Я застыла, в ужасе ожидая окончания поединка с неведомым, но очень мощным противником.

Зачем-то пришла информация, что Езенграс на пределе своих сил. Я крепко зажмурилась, глупо молясь неведомо кому, чтобы помог воинственным скандрам…

Злость на Вархара, на Езенграса испарилась в мгновение ока. Я молилась за скандров, за их победу.

Молилась так же отчаянно, как за Алису, после ее возвращения домой… Правда, тогда меня не услышали… Или услышали?

Оглушительные хлопки во дворе корпуса заставили вздрогнуть.

Я открыла глаза и обнаружила, что между руками Езенграса пульсирует и словно бы рвется наружу клочок густого темного тумана. Ректор отправился в дальнюю арку, а Вархар задрал голову и крикнул:

– Оленька, ты зря волновалась! Все хорошо! И еще! Мелкий засранец Матхар тебя обманул. Не видел я вчера Гандалию. Не веришь – спроси у Езенграса. Мы допоздна разрабатывали стратегию против крипсов. А потом прибежала Слася. Рассказала о твоем несчастье.

Я отпрянула от окна, в висках запульсировала кровь. Казалось, сейчас Вархар расскажет всем о моей сестре и о том, что случилось с дорогими сердцу вещами. Но проректор закончил:

– Мы стучались к тебе часа три. Пытались сломать твой щит. Кстати! Для первого раза он получился ну просто… шикарным! Но потом решили, что ты уснула, и поговорить лучше завтра. То есть сегодня.

Я выглянула во двор снова. Аспиранты Мастгури и сопровождавшие их скандры уносили жертв темной материи в сторону медкорпуса.

С крипсами не церемонились. Если надо – отпинывали, чтобы пройти, если надо – переступали, а порой и вовсе шагали прямо по телам зеленых великанов. И я ни капли не сочувствовала проклятым захватчикам. Сами виноваты! Нечего было сносить темную башню… И нечего похищать чужих женщин!

В прошлый раз я упустила момент отстройки разрушенной башни. Крипсы снесли ее вечером, а к утру все уже было на своих местах.

Теперь же, едва Езенграс с Вархаром закончили с темной материей, на мостовую высыпали пять черногривых истлов и три таллина с шоколадной корой. Почвенники – сообщило мне инфополе.

Гривы истлов были заплетены в причудливые косы из шести прядей. Длинные волосы таллинов, похожие на серебряную проволоку – собраны в низкие хвосты. Мешковатые серые туники и брюки «почвенников» флагами развевались на ветру.