Тут до меня опять с опозданием дошло.

- Зачем заграничный паспорт?

- Затем! Потом я уеду ненадолго, а ты возвращайся сюда. И пожрать купи!

Не человек, а натуральная метаморфоза! Еще вчера жевал сопли и стонал: «Ах, что делать?», а сегодня разговаривает со мной, как... Я подумала вдруг, что он на самом деле выставил меня проституткой только для того, чтобы почувствовать себя крутым.

12. Глава 12

Автомат притаился в дальнем закутке вестибюля. Я сфотографировалась в тесной будке, пахнущей пылью, Андрей забрал теплые, слегка липкие снимки и нырнул в метро.

Выйдя на улицу, я зашла в первый попавшийся продуктовый магазин. Видимо, раньше он был самым обычным гастрономом, кое-где даже сохранилась лепнина, изображавшая всякие продукты. Когда из длинного и узкого, как кишка, магазина вдруг решили сделать супермаркет, оказалось, что между двумя рядами полок едва-едва может протиснуться человек с корзиной.

На мое счастье, народу в магазинчике почти не было. Впрочем, это оказался довольно-таки дорогой магазинчик. Наверняка в соседнем все то же стоило намного дешевле, и можно было пойти туда, но очень уж я не любила уходить с пустой корзиной - почему-то всегда казалось, что кассиры подозревают меня в мелком воровстве и вот-вот попросят вывернуть карманы. К тому же деньги были не мои. И вообще - пришедшие дуриком. Поэтому экономить их не хотелось.

Я мужественно продиралась через продуктовые джунгли, кидая в корзину все, что не надо готовить: печенье, чипсы, йогурты, сыр, колбасу, пакеты сока, банки пива. Поклажа уже оттягивала руку, я перебросила корзину в другую и случайно задела штабель пачек с чаем. Коробочки с шуршанием посыпались на пол.

Я уже ждала грозного вопля, но все было тихо. Две кассирши что-то увлеченно обсуждали и не обращали на меня никакого внимания. Поставив корзину на пол, я собрала пачки и тут увидела, что с противоположного конца «ущелья» идут мужчина и женщина. Пришлось отступить назад. Так разъезжаются две машины на узкой горной дороге: одной приходится какое-то время ехать задом, пока не покажется «карман».

Парочка, похоже, решила затариться основательно. У каждого было по корзине, набитой доверху. Женщина то и дело поправляла норовящие сползти пакеты и коробки. Я разглядела палку копченой колбасы, ананас и шоколадные конфеты. У мужчины из корзины беззащитно выглядывала, прорвав упаковку, куриная нога.

Что-то в его облике показалось мне знакомым. Рост, фигура, модно подстриженные темные волосы... Да и такую же темно-синюю шелковую рубашку я видела на ком-то совсем недавно. Прищурилась, но женщина загораживала его лицо.

- Мырик, вино будем брать? - спросила хорошо одетая длинноволосая блондинка среднего роста.

Я ждала, когда они пройдут, и невольно их разглядывала. Женщина шла впереди, на ней было дорогущее льняное платье цвета палой листвы и туфли на шпильке. В ушах длинные золотые серьги, на шее целая паутина золотых цепей.

Мужчина подумал и сказал:

- Нет, вино здесь покупать не будем. Недалеко есть магазин, там настоящие грузинские. А тут еще отраву какую-нибудь паленую схватишь.

Я чуть не упала в обморок.

Слух у меня был далеко не абсолютным, скорее наоборот, но этот гнусавый тягучий баритончик со срывами в тенор я узнала бы из тысячи. Кирюша, вот кто это был. Пятый мамочкин муж. Мой очередной отчим. С молодой девицей. Хотя... Не такая уж она и молодая, примерно моя ровесница. Надо же, сколько пропитания закупают, наверно, для вечеринки или сладкого уикенда.

Впрочем, этого и следовало ожидать. Чтобы супруги жили счастливо с такой отрицательной разницей в возрасте, их отношения должны складываться по принципу «жена-мать и муж-сынок». А моя матушка на мать точно не тянула. Да и Кирюша на «сынка» тоже.