Обаятельный, амбициозный и рвущийся в бой. Рукопожатие крепкое, так и говорящее: «Ты мне нравишься, но я здесь главный». Порывшись немного в интернете, я нарыл кое-какую подноготную о нём, потому что никак не мог уложить в голове, откуда вдруг на строительном поприще выросла компания «Спенсер и Ко», о которой раньше никто и слыхом не слыхивал.

Отец Спенсера был финансистом в Миннеаполисе и скоропостижно скончался около года назад, передав сыну солидное состояние, которое тот не спустил на азартные игры и бесполезные махинации с криптой, а вложил в бизнес. С чего вдруг его потянуло в строительство, я так и не понял, но факт оставался фактом. Брюс Спенсер обосновался в Рочестере, у него был развивающийся бизнес, которому требовалась рабочая сила, и ему было плевать на то, что я вмазал бывшему боссу.

– Если пообещаете, что мне не достанется, то меня не волнует ваше прошлое. – Шутливо объяснил свою позицию Брюс при первой встрече. – Мне важно только наше общее будущее. А с Франклином Таннером я знаком. Довелось встретиться, так что я вполне могу понять, почему у вас чесались кулаки.

Это развеяло последние сомнения. Враг моего врага – мой друг. А если он ещё готов платить десять штук в месяц, то он мой самый закадычный друг. Когда собеседование подошло к концу, Генри мельком взглянул на меня, как бы спрашивая: «Ну что?». И мы подписали договор.

В тот же день Полин благополучно вернулась домой, так что мы отмечали двойной праздник. Я отправил тёщу отдыхать, пока сам занялся ужином. К шести должны были подъехать Генри с Камиллой, и даже Уэйн обещал вернуться пораньше, чтобы принять участие в семейном торжестве.

Крис помогал мне варганить спагетти с жареными колбасками – блюдо, которое я не побоялся испортить перед приходом гостей. Генри и Кэм привезли с собой десерт из кондитерской «Ями». Шесть эклеров с заварным кремом и какой-то пирог с ягодами, который выглядел, как произведение искусства. И никакого вина – все блюли законы дома Холландов-Тёрнеров, в большей степени из-за боязни разозлить Полин.

Мы болтали, смеялись и поднимали бокалы с лимонадом за здоровье Полин и наше с Генри будущее в «Спенсер и Ко». Крис, как бывало, когда Генри заглядывал к нам, умолял дядюшку уложить его и почитать перед сном. А тот был только рад провести время с племянником и заодно узнать продолжение истории про Гарри Поттера. Уэйн отвёл Полин в спальню, чтобы та отдохнула, а мы с Камиллой остались сражаться с горой грязной посуды.

– Хороший получился вечер. – С улыбкой сказала Кэм, вытирая тарелки и убирая их на место.

– Да, нужно почаще собираться.

Мне всегда было уютно рядом с Кэм. Я был первым из семьи, с кем её познакомил Генри. Родители удостоились этой чести гораздо позже, и, помню, всё прошло не так уж гладко, как он надеялся. Мама была в своём репертуаре. Устроила девушке младшего сына допрос с пристрастием, словно отбирала ни потенциальную невестку, а донора почки. Она была холодна, впрочем, она была холодна со всеми, даже с сыновьями. В детстве от неё было не дождаться ни объятия, ни поцелуя, ни даже пяти минут, которые она готова была на нас потратить. Её больше волновали другие вещи: собственная внешность, журналы мод и встречи с подругами, которым она говорила больше слов, чем сыновьям.

Отец был капельку мягче, но во всём потакал матери. Стоило ей сказать «Эдвин, ты так и будешь стоять?», когда мы с Генри колошматили друг друга за игрушку, как тот тут же пытался выдавить из себя наставительную речь, а мать благополучно скрывалась в своей комнате, лишь бы быть от передряги подальше. Попросите меня назвать самых чёрствых родителей, и я отвечу, что это Клара и Эдвин Тёрнеры.