– Когда мой сын поправится. – Процедил я. – Ах да, этого не случится в этой жизни, поэтому никогда.

Мой грубый ответ разозлил его ещё больше. Губы сжались в тонкую линию и даже побелели от натуги. Я был готов к взрыву, который сметёт этот город с лица земли, но внезапно Таннер заговорил спокойным голосом:

– Мне жаль, что с твоим сыном такая беда. – Оказывается, даже у дьявола есть сердце! – Я понимаю, как тебе тяжело каждый день мотаться от сына к работе. – А вот это уж вряд ли. – Но и ты пойми меня, Шон. Я не могу постоянно отпускать тебя, как только приспичит. Мой бизнес держится на том, что каждый выполняет свою работу.

Каждый, кроме твоего племянника.

– И я добросовестно её выполняю, Франклин.

– Если бы это было так, дом МакМилланов давно был бы сдан. Саймон оборвал мне телефон, желая знать, когда уже они смогут перебраться в новый дом. Что мне ему сказать, Шон? Что мой прораб не может выкроить денёк-другой, чтобы закончить ремонт?

Кончики пальцев покалывало от злости. Я еле сдержался, чтобы не сжать ладони в кулаки. Я пропадал на этой чёртовой стройке. Это для сына я не мог выкроить денёк-другой, чтобы сводить его в парк или собрать конструктор. Если бы в мою бригаду не затесался прихвостень Зак Таннер, который дурно влиял на всю команду, мы бы давно со всем управились. Я так и ответил боссу, обернув слова в более изящную обёртку.

– Если бы они не прохлаждались и выполняли хотя бы половину из того, что я говорю, всё давно было бы сделано.

– Если они тебя не слушаются, – парировал Франклин. – Выходит, ты плохой начальник, а не они плохие подчинённые.

У каждого своя правда.

– Даю тебе три дня, чтобы закончить с МакМилланами, Тёрнер. Постарайся уложиться, иначе можешь собирать свои вещи.

Уж лучше бы он врезал мне по лицу – болевой эффект был бы куда сноснее. Я не мог потерять эту работу. Она позволяла оплачивать счета и уверенно стоять на ногах. В других строительных фирмах мне не светит такой же заработок, а без него все мы быстро пойдём ко дну.

Таннер махнул рукой в сторону выхода, выпроваживая меня вон. Разговор был окончен. Предупреждение озвучено. Получите, распишитесь, называется.

К восьми вся бригада собралась на складе и сгруппировалась вокруг Зака Таннера, как утята вокруг мамы-утки. Когда я вклинился в их междусобойчик, он одарил меня напыщенным взглядом, означающим «получил, козёл?». Я не собирался разбираться с ним – всё равно из этой схватки мне не выйти победителем, пока на его стороне такая артиллерия, как дядя-начальник.

– Инструменты в руки и за работу. – Скомандовал я и, захватив всё необходимое, вернулся к пикапу.

– Шон. – Окликнул Лукас Альворадо, возникая за спиной. Наверняка, он был в курсе моей утренней выволочки и теперь выглядел так, будто собственноручно её учинил. – Мне жаль, что так вышло. Зак… он не должен был.

– Оставь это, Лукас. Что сделано, то сделано. Мне не нужны ни ваши жалость, ни извинения. Мне нужно, чтобы вы взяли себя в руки и закончили этот чёртов ремонт.

Я устал холить и лелеять их, словно детсадовцев. Пусть ополчаться на меня всей бригадой, но я не могу сюсюкаться, пока на кону стоит моя работа и будущее моего сына. Я пытался, как лучше, но теперь буду вести себя с ними, как они того заслуживают. Даже с Лукасом.

Тот понял всё по одному моему взгляду, кивнул и вернулся к своей машине.

Порой кнут действенней пряника. Мы уложились за полтора дня, и даже диверсии Зака Таннера не смогли помешать мне. Как только он отвлекал ребят от работы очередной порцией похабных баек или проставлялся фаст-фудом из «Вистл Бинкис» или «Хард Барбекю», я пресекал его попытки отлынивать на корню. Если раньше я был белым и пушистым, то теперь выпустил когти, и пообещал вычитать по сотне баксов из жалования за каждую минуту простоя. И сработало. Я обзавёлся пятью новыми врагами и пятью послушными работниками. МакМилланы получили свой идеальный дом, а я – свой законный гонорар и заодно сохранил место в «Дженерал Констракшн». Двух зайцев, как говорится.