Домой мы с Ланой возвращались одни, Альдамир специально задержался, чтобы не вызвать подозрений у окружающих. Лана повеселела, глаза заблестели, с лица сошла болезненная бледность.

– Почему бы ему тоже не прислать сватов, или как там у вас? Пусть мамы созвонятся, договорятся. Альдамир хороший парень, Гульнара его знает с детства – в одном селе живёте.

Из глаз Ланы опять брызнули слёзы. Что я такого сказала?

– Вика-а… Никогда, понимаешь, никогда… Даже если никто больше не захочет на мне жениться, меня не отдадут за Альдамира! – запричитала Лана.

– Да почему?

– Он Мугу.

Та-да-да-дам!

«Две рано уважаемых семьи, в Вероне, где встречают нас событья…»

Вот, значит, где собака порылась… Монтекки и Капулетти. Ромео и Джульетта. Семейный многолетний раздор и влюблённые дети. Теперь понятно, почему руку Ланы Альдамиру никогда не отдадут, старая свара между дедами, разумеется, намного ценнее, чем любовь и счастье родных детей. Что они тогда не поделили? Кажется кукурузу? Один другого заподозрил в воровстве. Уже давно нет в живых непримиримых врагов, в прошлом веке съели кукурузу, но вражда осталась, переходит по наследству и портит жизнь следующему поколению. Насколько я помню из рассказов девочек, доказательств никаких нет и не было, только это не мешает одной семье ненавидеть другую.

«Друг друга любят дети главарей, но им судьба подстраивает козни. И гибель их у гробовых дверей, кладёт конец непримиримой розни…»

Ну уж нет! Я обязательно что-нибудь придумаю, помогу Лане и Альдамиру. Глупые и послушные дети готовы растоптать свои жизни из-за непримиримости старшего поколения, но я буду ни я, если не вмешаюсь в ситуацию. Я хеппи-энд люблю, и в кино, и в жизни.

– Лана, а пусть он тебя украдёт? У вас ещё крадут невест, или это пережитки прошлого?

Лана слабо улыбнулась, отрицательно покачала головой.

– Такое редко бывает, Вика. Очень-очень редко.

Невест крадут, увозят, а потом просят у родителей разрешения на брак, только воровство получается не настоящее, понарошку. Парень и девушка договариваются, когда есть препятствия соединиться обычным порядком. Например, против брака выступают его родители, или её, или кому-то уже присмотрели жениха-невесту, и мама с папой не желают менять своего решения. Только всё равно украсть – крайняя мера, на подобное мало кто решится. Оскорбить непослушанием своих родителей, родителей выбранной ими пары.

– Подумаешь, поругают и простят, – уверенно сказала я. – Сколько они могут сердиться: месяц, год? У молодых дети пойдут, какая бабушка устоит перед внуком?

– Как у тебя всё просто, – вздохнула Лана. – Куда они жить пойдут? В его дом не придут – их не пустят. В горах шалаш построят?

– А если к ней?

– Ты что! Жену муж забирает из дома, а не наоборот! Украл девушку, потом к ней домой жить явился? Позорище!

– Можно снять дом или комнату, уехать в другое село, в город, наконец. Точно! Уехать в город, снять квартиру и работу там найти!

– Ждёт там работа, как же. Знаешь, сколько желающих в городе работать? Им своих девать некуда.

Можно же что-нибудь придумать. Да хоть занять тот старый дом, который стоит на краю села. Починить крышу, крыльцо, скосить траву во дворе.

– Вика, ты не понимаешь, о чём говоришь. Кто сможет жить рядом с близкими, когда они тебя на улице не замечают? Отворачиваются и уходят в другую сторону?

А каждый встречный осуждает и укоризненно качает головой. В каждом доме говорят про пару, которая опозорила себя и семью, забыла приличия и нравственные устои. К тому же надо на что-то жить, а молодёжь не имеет своих денег: доход от хозяйства идёт в общий котёл.