– Смотри не испачкай, замарашка, – тревожным голосом вмешалась хозяйка всей этой роскоши. – Ты вообще руки сегодня мыла?

В этот момент Лада словно вышла из транса и почувствовала, что чаша ее терпения на сегодня переполнена.

– Не смей обзываться, – зашипела она. – Я маме скажу!

– Ой, да пожалуйста! – даже обрадовалась девочка. – По-твоему, что мне Любка сделает? Она же у нас просто при-слу-га, поломойка!

– Не смей так говорить про маму! – взвилась не сдержавшись Лада.

В следующее мгновение она схватила пупса за ногу и запустила им в направлении нахалки. Девочка взвизгнула и присела на корточки, пупс пролетел над ее головой и с шумом врезался в стену. И Лада увидела, как брызнули в стороны мелкие розоватые осколки.

Последовала минута абсолютной тишины. А потом девочка, не вставая на ноги, завопила так, что у Лады заложило уши.

– Что ты натворила? – орала она. – Отец теперь всех поубивает! Это же его кукла, она же тысячи долларов стоит! Нам с братом даже прикасаться к таким запрещено!

Лада посмотрела на нее – и тоже начала плакать. Когда прибежала мать, обе девочки уже с трудом могли говорить и утопали в слезах.

– Лада, Марина, что случилось?! – с порога закричала мать. – Что вы вообще делаете в этой комнате?

– Я не виновата! – взвизгнула девочка, которую, оказывается, звали Мариной. – Это все она!

– Лада?

– Я куклу уронила, – сквозь всхлипы простонала Лада. – А она взяла и разбила-ась!

Мать подошла к противоположной стене, за ноги подняла несчастного пупса, показала его девочкам. Лада тихо охнула – у пупса больше не было лица.

– Уронила? – уточнила мать.

– Ну бросила! А чего она обзывается!

– Не реви, Марина. – Мать мимоходом потрепала чужую девочку по плечу. – Ты тут совершенно ни при чем. Можешь вообще не говорить отцу, что заходила в эту комнату. Иди к себе и до возвращения родителей приведи в порядок свое лицо.

Марина сразу успокоилась и с мрачным торжеством посмотрела на Ладу. Потом выскочила из комнаты.

– Что же теперь будет? – тоскливо спросила Лада.

– Ничего не будет, – отмахнулась мать, поспешно собирая в фартук осколки пупса. – Вероятно, работы у меня тоже теперь не будет. Ну, да нам не привыкать. А ты иди вниз, умойся и жди меня. Звонил охранник – хозяева будут через полчаса.

От этого известия Лада вздрогнула и бросилась вниз по лестнице. И вдруг, пробежав пролет, со всего разгона в кого-то врезалась – ведь глаза ее все еще были полны слезами. И замерла на месте, ожидая новых неприятностей.

Мальчик, на которого она налетела, зашатался на ступеньке и чудом не упал, сумев в последний момент уцепиться обеими руками за перила. Он был такой же темноволосый и черноглазый, как Марина, только худой, с длинными руками и ногами и чуть смуглее сестры. Лада попыталась проскользнуть мимо: от этой семейки она больше не ждала ничего хорошего.

– Подожди! – вслед ей крикнул мальчик. – Ты вообще кто такая?

– Никто! – минуя пролет, буркнула Лада. – Отстань от меня!

– Ты ведь тети Любы дочка, правда? Почему ты плакала? Тебя что, Маринка обидела?

– Нет. – Лада приостановилась и низко опустила голову. – Я куклу твоего папы разбила.

– Какую куклу?

– Не знаю. Такой смешной пупсик в голубом комбинезоне.

Мальчик по-взрослому покачал головой:

– Это не пупсик. Это кукла из коллекции английской королевы, одетая по ее собственным эскизам. Катастрофа!

Последнее слово он, впрочем, произнес достаточно спокойно.

– Я знаю, – буркнула Лада. – Маму мою теперь уволят из-за этой вашей куклы!

При этих словах лицо ее снова свела судорога, и девочка бросилась бежать, не желая показать братцу противной Марины, в каком она отчаянии.