***

— Федя! Ужин стынет!

Голос матери настигает Белого на веранде. Работы в доме полно. Но крыша, стены, полы — все готово. Строители заканчивают с баней, гаражом и беседкой.

Высокие ворота и забор закрывают особняк со стороны дороги. А по периметру высажены молодые деревца.

Ну вот, Федя, дом построил, дерево посадил. Дальше что?

Белый трет шею. Устал за день, как собака. И это отлично. Возможно, ночью выспится. А не будет маяться без сна.

Матушка накрывает на стол. Федя моет руки. Замечает, что мать слишком часто выглядывает в окно.

Белый хмурится.

— Не надо, мам, — говорит он, занимая свое место.

— Феденька, а я что? Негоже мужику в твоем возрасте бобылем ходить! — вздыхаем мать. — Вся деревня косо смотрит. Такой дом отгрохал, а жены нет. Для кого тогда?

— Для себя! — срывается он и встает.

Аппетит пропадает. Есть не хочется. Нихрена не охота. Выть хочется, рычать. Кричать. Этого хоть отбавляй.

В окно Федя видит, как через калитку входит женщина. Он знает ее. Продавщица из местного «супер-пупер-маркета».

— Дверь захлопни! — мотает Белый головой и уходит вглубь дома.

Нет, он не выгоняет мать на улицу. У нее свой дом. Прекрасный, с новым ремонтом и ухоженным участком. Просто конкретно здесь никто не нужен Феде.

Вернее, нужна та, которая недоступна для него. Недосягаема, как луна, звезды, как все планеты солнечной системы.

Белый устало оседает в кресло. В ноги упирается комок шерсти на четырех мелких лапах. Федя усмехается.

— Что-то ты ни хрена не растешь, — сетует Федя, глядя на щенка.

По всем документам — кавказец. Но пока что это просто комок шерсти. А Белому нужен огромный и жутки пес, чтобы никто не лез в его дом и в жизнь без спроса.

Щенок толкается Белому мордой в ладонь. Кабель все еще бродит без имени. Федя пока не знает, как назвать питомца. Поэтому он просто Пес. А когда ссытся в Федин башмак, тогда «Сукапёс».

***

— Девушка, ну что ж вы не выходите? — тормошит меня за плечо проводница. — Ваша остановка.

Сонно моргаю. Удивительно, но размеренный стук колес укачивает меня, позволяет провалиться в чуткий сон.

Я вскакиваю с сиденья. В окна колотит проливной дождь и перрона совсем не видно.

Торопливо собираю свои вещи, стараюсь ничего не забыть.

Из вагона я выскакиваю, когда поезд уже начинает трогаться. Проводница недовольно закрывает дверь. И я остаюсь одна.

Странно. Ведь я планировала попасть в небольшой городок, а оказываюсь на безлюдном вокзале.

Сверяюсь с данными в билете. Нет, все верно. Населенный пункт, время прибытия.

Но что-то все равно не сходится.

Решительно ухожу с перрона, пересекаю небольшой холл и останавливаюсь перед окошком с надписью «Касса».

Закрыто, и даже света нет. Вообще создается впечатление, что в этом здании нет ни души.

— Выход там! — слышу сонный голос за спиной. — Чего застыла?

Оборачиваюсь. На меня смотрит старичок в мятой форме то ли дворника, то ли охранника.

Вежливо уточняю, где можно поймать такси.

— Чего? Тут отродясь такого не было, — смеется дедушка.

Я торопливо лезу в карман за телефоном.

— Ну как же…, — возражаю я, — Вот, смотрите! Завтра, ой, то есть уже сегодня, будут отмечать день города.

Я поворачиваю телефон экраном к сторожу. Старик рассматривает картинку. Смеется. Хлопает себя по карманам. Вынимает сигареты и спички.

— Ага, — кивает он, — это вам в областной центр надо. Там есть такой город. А у нас тут деревня. Называемся мы так же. Путают, бывает.

— И что теперь…? — ошарашенно слушаю старика. — Когда обратный поезд?

— Так скоро, — улыбается старик. — Через день.

— Через день? — эхом повторяю я.