Я опасно пошатнулась, услышав, как хрустнул левый каблук, и едва удержала равновесие. Резкий и громкий гул приближающейся машины застал меня врасплох. Вместо того, чтобы среагировать и уйти с дороги, я истуканом застыла на месте, тупо уставившись на стремительно приближающийся серебристый капот — жизнь не пролетела перед глазами, хотя именно это обещают в книгах, я же в красках представила, как мои останки соскребают со сверкающего металла и складывают в гроб с чёрной (непременно именно чёрной!) бархатной обивкой.

— Ааа, — запоздало заорала, готовясь к тому, что обивку наверняка делают из дешёвой подделки и уютным гроб точно мне не покажется.

К счастью, именно в этот драматический момент в мозгу гризли что-то заработало, и он схватил меня за руку, дёрнул на себя и буквально впечатал в свою грудь. Бедная, ни в чём не повинная Сонечка, то есть я, забыла, как дышать, сжалась, зажмурилась и, как маленькая, заревела в три ручья. Правую руку окатывает болью, каблук остался где-то на дороге, лодыжку я подвернула и судорожно цеплялась за плечи медведины.

— Какого чёрта ты там забыла, курица! — донеслось мне в спину.

Я всё еще не отошла от шока и внезапной истерики, и слишком громкий звук чужих воплей заставил меня вздрогнуть и снова сжаться.

— Отвали, Радмир! — коротко и грубо бросил громила, его широкая ладонь легла мне на плечи, осторожно поглаживая и плавно спускаясь вдоль позвоночника.

— Потап, ты это — сам же всё видел, — резко сбавив обороты, принялся оправдываться парень, пока я глотала слёзы и пыталась надышаться! Оказывается, нет ничего круче, чем просто дышать и жить!

— Уматывай отсюда, Сагдеев, пока цел! — сквозь зубы процедил мой спаситель.

Я услышала удаляющиеся шаги, повернула голову, наблюдая за тем, как незнакомец на серебристом здоровенном внедорожнике садится в машину и очень плавно и как будто бы осторожно трогается с места. «Всё чудесатее и чудесатее!»

Рука, прижимающая меня к твёрдой мужской груди, неожиданно опустилась ниже и слегка сжала мою задницу, ту, что пятью минутами ранее пострадала из-за этого придурка.

— Руки оторву! — резко подняв голову и встретившись с насмешливым взглядом медведины, процедила я.

— Ты порядком мне задолжала, детка! Как будешь отрабатывать? — он нагло лыбится и сильнее сжимает мою многострадальную ягодицу.

Шиплю от боли, но больше от злости, взглядом обещая мерзавцу смерть путём последовательного отделения его конечностей от туловища, а потом заставляю себя сложить губы в милой и похабной улыбочке, пытаюсь привстать на носочки, вытягиваю шею и смачно плюю ему в морду.

— Какого чёрта! — тип психует и дёргается, а я немыслимым образом вырываюсь из его рук и, предварительно оглядевшись по сторонам, хромаю в сторону своей тачки.

Левая нога адски болит — плакали мои тренировки дня на три! Вот блин! Сажусь за руль, боясь поднять голову и увидеть над собой монстра, трясущимися руками захлапываю дверцу, блокирую замки, завожу двигатель и только после этого смотрю в лобовое стекло.

Медведина стоит напротив и сверлит меня негодующим взглядом, но не пытается остановить, напротив, он поднимает с земли байк и откатывает в сторону, позволяя мне проехать мимо.

Меня всё еще бросает в дрожь, мысленно я всё еще соскребаю себя с капота внедорожника, ногу простреливает всякий раз, когда я нажимаю на педаль газа, содранные локти неприятно саднят, а ещё, кажется, Кинг-Конг вывихнул мне правую руку, когда дёрнул на себя! Стоило подумать о бешеном гризли, которой повинен во всём выше обозначенном и который спас меня от гроба с синтетической обивкой и пластиковыми цветами, и на мгновение я снова ощущаю на себе его суровый взгляд цвета грозового неба, руки, прижимающие меня к каменному телу, и вдруг совершенно дебильным образом улыбаюсь…