— Вот умница, — скидывает тяжелые ботинки и тянется к ширинке штанов.

Я не могу ни зажмуриться, ни отвернуть, ни накрыть голову одеялом. С круглым глазами и учащенным дыханием наблюдаю, как Богар расстегивает ширинку, медленно приспускает штаны и как на волю вырывается его член.

Да, это совсем не висюлька, а реально дубинка с темной головкой и в переплетении вздутых вен.

— Видишь, не умерла, — Богар стягивает штаны, и его член с угрозой покачивается из стороны в сторону, гипнотизируя меня аккуратной дырочкой уретры.

У основание — густые завитки черных волос, которые к животу немного редеют и поднимаются полосой к пупку.

— Выдыхай, Ви.

Я выпускаю из себя воздух с отчаянным присвистом, и Богар смеется.

— Ужас какой… — поскуливаю я.

Голые мужики могут быть очень устрашающими в своей наготе. До икоты и до дрожи во всем теле.

Каждая линия Богара — четкая, плавная и хищная. Развитый и сильный самец, который очень заинтересован во мне.

Я взвизгиваю, когда Богар решительно ныряет ко мне под одеяло и зажмуриваюсь.

— Да тише ты, — шепчет он. — Не кричи, а то прибегут тебя два других самца спасать. Придется мне отбивать свою самочку.

Свет в каюте медленно гаснет до интимного полумрака с линией подсветки у потолка.

— Ви…

— Мы же баиньки собрались…

— Да.

Мне жарко. То ли от страха, то от близости горячего тела Богара, который замолкает. Приоткрываю один глаз. Веки у него закрыты.

Неужели меня пронесет?

Дыхание ровное.

Не знаю зачем, но я касаюсь его шеи, а затем спускаюсь к его груди.

— Спишь?

Богар не отвечает. И мне бы сейчас заподозрить неладное в своем неожиданном любопытстве и смелости, но вряд ли человек рядом с Альфой может угадать, где его воля, а где навязанная.

Моя рука спускается к напряженному животу, и я медленно выдыхаю.

— Продолжай меня изучать, — шепчет Богар.

— Но…

Я едва могу дышать. Между ног мягко тянет и пульсирует кровь.

— Я просто учебный объект для юной и очень любопытной крошки, — приоткрывает глаза. — Тебе же очень любопытно, Ви. Не отпирайся. Давай, потрогай меня, погладь, потискай. Я лежу и не дергаюсь.

— Это неправильно…

— Правильно, — выдыхает в мои губы. — Не бойся, я даю обещание держать себя в руках, пока ты занята моим изучением.

— Ты даешь слово? — сглатываю я.

Замираю, затаив дыхание, когда в его глазах пробегает желтая призрачная искра.

— Даю слово, — голос становится низким и ласковым. — Могу притвориться спящим.

— Не знаю… — шепчу я, а моя рука спускается чуть ниже, — я же буду в курсе, что ты не спишь.

9. Глава 9. Все еще страшно?

Моя рука под недовольный выдох Богара возвращается к его груди. Вот точно камень под кожей. Пробегаю пальцами по маленькому соску, а после поднимаюсь к мощной шее.

Поглаживаю мускулистое плечо, удивляясь тому, что кожа Богара очень приятная на ощупь.

От него пахнет терпким потом, едким алкоголем и почему-то сухим мхом. Скользнув по предплечью, спускаюсь на его бедро.

Богар вновь шумно выдыхает.

Хочу прижаться к нему всем телом, задохнуться и забыться в его объятиях, но на объятиях он ведь не остановится. И вряд ли я смогу его остановить.

Затаив дыхание, касаюсь бархатной мошонки, которая “съеживается” под моими пальцами, будто хочет спрятаться.

— Оу… — недоуменно шепчу я.

— У тебя пальцы прохладные.

— И тебе неприятно?

Сама же от своего вопроса краснею. Почему я не верещу в панике, не убегаю и не прошу о помощи?

— Приятно.

Сжимаю упругие яички в пальцах, и зажмуриваюсь. Что я творю? И почему я не чувствую отвращения?

Мое дыхание становится прерывистым, мысли путаются, и я мягко перебираю в пальцах яички, которые приятно перекатываются в мошонке.