В этом, однозначно, она была права, но другого быстрого решения в голову мне не пришло.

—Я буду еще принимать заказы по телефону, это тоже дополнительная зарплата.

От этой фразы Алиска зашлась в нервном хохоте.

—Не смеши мои чулки, ладно? На двести рублей больше получать будешь? Давай я поговорю со своим …чудиком, может хоть секретарем устрою. Там часто меняются люди.

Ага, и все растянется на еще большее время, деньги мне будет давать Алиса или ломбард, но в любом случае, это не то.

—И сколько я буду проходить собеседования? Если пройду? А тут готовая работа, — прошептала подруге.

Алиса сощурилась, сжимая в руках чашку с давно остывшим зеленым чаем «от нервов». У меня были сомнения в его эффективности, но подруга почти каждый день вливала его в себя, приговаривая, что иначе ей не выжить в мире, где ее босс Феклисов Евгений Сергеевич.

—Так, я пока закину удочку по поводу работы у своего, а ты временно, — девушка пригрозила мне пальцем, — временно поработаешь тут, пусть я и не в восторге. И да, я поговорила с другом из органов и нашла тебе адвоката, как знала, что нельзя полагаться на друга отца, чуйка, чтоб ее! Там баба —каток, от Германа не оставит и мокрого места, будь уверена. Прилетела из-за бугра, ненавидит весь мужской род, так что…как бы прискорбно это ни было, но нам нужны деньги, очень много денег, Витка, чтобы превратить твоего муженька в размазанные на заборе сопли.

Внутренности сжались тугим узлом, а в мозг быстрым потоком хлынула кровь. Деньги я найду, все найду, но грядущая война меня пугала.

—Алиск, ты знаешь, что ты чудо?— я сорвалась с места, заключая подругу в крепкие объятия. В носу защипало, сразу стало как-то радостно-грустно, и легким шлейфом печали меня накрыло со спины.

—Да, знаю! И кому такое чудо достанется? Но вообще я не понимаю, почему тебя не взяли по твоему диплому. Ты же просо талант, — девушка замерла, а затем провопила не своим голосом. —Да я знаю, где собака порылась! Герман, вот зуб тебе даю. Он точно поучаствовал тут, — подруга стукнула рукой по столу.

Выныриваю из малоприятных воспоминаний, размышляя, мог ли Герман на самом деле приложить руку. Да, вполне. Теперь я это понимаю, как понимаю и то, что все это время он мимикрировал под любящего мужа, будучи тем еще куском твари.

—Вита, пятый столик! — слышу от бармена. Так, надо собраться, а то я так же легко вылечу отсюда, как и попала.

—Иду, — хватают блокнот и двигаюсь к столу, за которым сидит группа мужчин, со спины все холеные и породистые, один сидит ко мне лицом и не сводит взгляда с моей фигуры. Таких за сегодня было немало, но я стараюсь игнорировать сальные взгляды, понимая, что смотреть будут на любую, дело не во мне, а в самом факте того, что я в обтягивающем платье и белом фартуке. Немного странная форма, но не мне выбирать.

—Здравствуйте, я Вита, ваш официант, — натягиваю дежурную улыбку, всматриваясь в лица. Все в костюмах, с пивными животами, но один из них выделяется довольно сильно, хотя бы и тем, что накаченный и шире в плечах, чем его коллеги. Меню, закрывающее его лицо, резко опускается на стол, и я сталкиваюсь с океаном злости и какой-то запредельной ярости.

—Здравствуй, Вита, — внимательный взгляд недовольно ощупывает мою фигуру, пока я, словно воды в рот набрала, сжимаю в руках блокнот, а сама покрываюсь десятым потом.

Почему мне настолько везет? И из всех заведений города он выбрал именно это?

Мой потерянный взгляд останавливается на мужественных и искаженных злобой чертах лица Влада. Он ведет своими холодными омутами по моему телу, и я физически могу чувствовать прикосновения вечных льдов к разгоряченной коже.