— Любимая, твоя безопасность для меня стоит на первом месте. Если ты не хочешь, чтобы за тобой пошли мои люди — значит, сейчас они тебя увезут домой.

Я бросила трубку, не поверив, и… сама не поняла, как отключилась. Кто-то из мужчин, просто ткнул мне куда-то в шею, и я потеряла сознание.

Ублюдки, сволочи, ненавижу…

В итоге спустя пару часов я очнулась, лежа в машине, обматерила свою охрану, но не нашла на их флегматичных физиономиях ни капли понимания, вновь позвонила Тарасенко. И мне пришлось смириться.

Черт возьми… куда я качусь? Куда вообще катится этот сраный мир?

Естественно, когда я пришла к двенадцати на работу, шефа уже на месте не было: он отбыл в район на склады, чего-то там решать. И поговорить с ним тет-а-тет не удалось.

По идее, мне бы надо поговорить с Тарасенко об этих гориллах, и очень серьезно, но… муженек не берет трубку с рабочего, а охране отправляет СМС-сообщения о том, что занят, и в случае ЧП нужно обратиться к плану «С». О том, что такое план «С», это двое молчат. Да они вообще практически постоянно молчат и игнорируют любые мои слова, словно я пустое место, а не человек.

Ох, кто бы знал, как меня это злит. Я и не подозревала, что могу так рассвирепеть. А вот поди ж ты…

И теперь только и остается, что отрываться на девочках, которые, завидев мою охрану, словно гончие встали на след и заходят теперь в мой кабинет, то одна, то вторая, с какими-то наиглупейшими вопросами. Но при этом не забывают призывно повиливать бедрами и улыбаться. При всем при этом, они же почти все замужем, у каждой есть дети! Черт побери…

«Кристина Эдуардовна, а вам какой ширины колоночку сделать? Сколько в сантиметрах? Ой, а так график не влезет на печатную страницу…» и прочая подобная фигня.

Еще одна стучится. И главное, что они вроде бы все по делу приходят. Я же сама их настропалила, чтобы срочно подготовили мне отчеты и вообще упорядочили всю документацию, каждая по своему участку. Лично буду всех проверять, и если хоть одну ошибку найду… уволю к чертям собачьим!

— Войдите! — громко рычу и сама морщусь от собственного голоса.

— Привет.

Подволакивая ногу, входит Иришка. Я подавляю порыв вскочить со стула, чтобы помочь подруге. Она ненавидит, когда ей кто-то помогает.

— Привет, — тут же счастливо улыбаюсь, понимая, как скучала по своему маленькому эльфу. — Чай или кофе будешь?

Ира, насторожено поздоровавшись с охранниками, подходит к стулу для посетителей и дрожащей рукой пытается его отодвинуть.

Я шумно выдыхаю. Таких приступов у неё уже давненько не было, почти три года…

— Что случилось? — тут же спрашиваю у девушки. Подскочив с кресла, обхожу стол и помогаю ей сесть.

Все же со стулом у неё так и не получилось справиться, отчего Ира мрачнеет и прячет сведенную от нервного напряжения руку на коленях, прикрывает здоровой ладонью.

— Не знаю… Я хотела у тебя узнать. Папа нервничает очень сильно, я пару дней назад заметила. Мама тоже валерьянку пьет. На работе все какие-то пришибленные. Все что-то знают, но, как всегда, жалеют меня, — последние слова Иришка выплевывает со злостью и негодованием. — Единственная надежда на тебя.

— Я сама понятия не имею… — начинаю оправдываться, но она гневно выкрикивает мне в лицо:

— И ты туда же! Я думала мы подруги, а ты!..

На её глазах выступают слезы. Она пытается встать, но рука и нога совсем перестают её слушаться, и у маленького эльфа ничего не получается сделать.

Я вновь выбегаю из-за стола и, встав рядом, крепко обнимаю подругу и успокаивающе шепчу ей на ухо:

— Эй-эй, милая ты что, совсем с ума сошла? Я сама только сегодня приехала, хотела с Афанасием Игоревичем переговорить, а он куда-то по делам уехал. Да ты за кого меня вообще принимаешь, ты же знаешь…