- Поцелуй меня.

    От его просьбы пересыхает горло, я сжимаю зубы и выталкиваю ответ.

- Нет.

- Поцелуй, – шепчет, склоняясь к самому уху. – И мы забудем про твою смелую выходку. И даже забудем о том слизняке, который сегодня отирался рядом с тобой.

- Нет! – отвечаю слишком громко, но потом тихо добавляю. – Ты всё равно солжёшь.

- Даю слово. Николай даже сможет находиться с тобой на одном гектаре. И его ноги останутся целы. Сделай это, и я просто отвезу тебя домой. Через час ты уже будешь в безопасности – спать в своей невинной тёпленькой постельке.

    Я сглатываю, и взгляд падает на его плотно сжатые губы. Нет, я не смогу. Он слишком пугает меня. Всё в нём слишком.

- Я не умею, – ляпаю и почему-то краснею.

- Мне нравится быть у тебя первым во всём, – кривая улыбка слегка растягивает его губы, на которые я снова смотрю.

     Не хочу делать этого. Но…зажмуриваюсь, встаю на носочки и подаюсь вперёд.

   Влад ловит мой затылок как раз, когда наши губы встречаются. Не даёт отстраниться, прижимается. Меня простреливают странные ощущения. И… неприятными их не назвать. Он вбирает мои губы сильнее, вводя в оцепенение. Потом отпускает, но тут же снова касается.

- Не сжимай зубы, – шепчет и снова нападает, только теперь уже обхватывает меня второй рукой за талию и крепко прижимает к себе.

   Такой напор пугает меня, хоть и запоздало. Пытаюсь возмутиться, но он пользуется этим и протискивает свой язык мне в рот. Я мычу, упираясь ему в грудь, но даже дёрнуться не получается, потому что его ладони крепко удерживают меня за талию и затылок. А потом я понимаю, что вот так тереться об него сейчас не стоит.

- Тшш, – Миксаев говорит мне прямо в губы. – Просто расслабься, Принцесса. Это ведь оказалось не так страшно, правда?

    Этой заминки хватает лишь на вдох, а потом его рот снова обрушивается на мой. Сминает, сносит, дезориентирует. Опять вталкивает свой язык, прикасается им ко всему: к нёбу, зубам, моему языку. Толкается, занимая пространство.

   Влад легонько прикусывает мою верхнюю губу, немного тянет за волосы, открывая шею и прижимается уже к ней. Нагло и по-хозяйски, не спрашивая разрешения. Скользит языком к ключице, оттягивая воротник куртки, опаляет дыханием кожу.

    Осенний вечерний ветер холодит влажную кожу, и я внезапно прихожу в себя. Понимаю, что безвольно повисла в его руках, перестала сопротивляться, закрыла глаза и сдалась.

- Хватит! – встрепенувшись, упираюсь ему в плечи, но голос звучит не так твёрдо, как мне хотелось бы. – Влад, пожалуйста, прекрати.

    И, что удивляет меня, он отпускает. Отходит на шаг назад и смотрит, словно только что сотворил произведение искусства и теперь оценивает, что получилось. Только то, что он сделал – совсем не произведение искусства.

    Сжимаюсь под его взглядом. Мне вдруг становится стыдно. В первую очередь перед самой собой.

- Ты обещал отвезти меня домой, – обхватываю плечи руками, на Миксаева не смотрю.

- Признай, девочка, тебе понравилось, – ледяная ухмылка обжигает.

- Совсем нет. Ты поставил условие – выполни теперь обещание.

- Понравилось, – самодовольно утверждает, снова сокращая между нами расстояние. – Могу поспорить, что если я засуну тебе сейчас руку в трусы, там будет очень мокро.

   Я задыхаюсь от такой похабщины и отворачиваюсь, чтобы попытаться сдержать слёзы. Он издевается надо мной и испытывает от этого чистое удовольствие. Это ему и нужно – вот причина.

    И ещё горше от того, что, кажется, он прав, моё тело действительно на него среагировало.

16. 15

- Что?