Из-за неё моя дочь здесь. Больше Лиза ничем не навредит моей семье!

Хотя насчёт заявления я всё же подумаю... Просто Максу об этом знать не надо, а то продолжит ещё ходить сюда.

– Да не, – начал он попытку оправдаться, но на плечо его упала тяжёлая ладонь Павла, и Макс, замолкнув, развернулся к нему.

– Что он тут делает? – тем не менее был задан вопрос именно мне.

– Пусти! – стряхнул Макс с себя его руку. – Урод. Кать, хочешь я вышвырну его отсюда и сделаю это так, что он больше прийти на своих двоих не сможет?

Только драки здесь не хватало!

Но мой ответ опередил удар Павла, который пришёлся точно так в нос моему незваному посетителю.

– Прекратите сейчас же! – вскрикнула я.

И они на удивление замерли. Павел выжидающе, горой нависая над Максом, хотя тот и выглядел более угрожающим. А он, белый от злобы и зажимающий ладонью кровоточащий нос.

– Оба вышли вон, – голос мой дрожал от негодования. – Сейчас же!

Правда, послушал меня только Макс. И, ругаясь на ходу, бросив у стены на пол пакеты, из которых оранжевыми мячиками высыпались апельсины, покинул отделение.

– Почему он приходил? – подступил ко мне Павел. – Только не говори, что и сейчас его, якобы, послала к тебе Лиза. Вряд ли бы он тогда пакеты с едой носил.

Я не удержалась, чтобы не закатить глаза.

– Ты это серьёзно сейчас? Паш, после всего, что было, ты смеешь меня в чём-то подозревать?

Он засомневался, это было видно по его глазам. И попытался всё сгладить:

– Просто не хочу, чтобы ты, по наивности, попала в неприятность.

– Я не вижу, по твоему, кем является этот человек?

– Я не знаю, Кать. Я просто переживаю за тебя, – он сделал выразительную паузу и договорил с нажимом: – За нас. Хотелось бы всё, включая и этих людей, оставить в прошлом. И начать заново.

Я не стала слушать его дальше, жестом руки попросив Павла остановиться, и прошла мимо.

Выяснять отношения сейчас казалось мне едва ли не кощунственным.

Но и это забылось довольно быстро, когда нам сказали, что завтра Соню и правда переведут в палату.

Павел воодушевился, казалось, больше чем я сама. И каким-то чудом настоял на том, чтобы я уехала домой, привела себя в порядок и отдохнула.

– Соня захочет, чтобы ты теперь была с ней всё время. Нет смысла мучить себя сейчас, когда тебя к ней пускают всего на несколько часов. Какой ты будешь завтра, представь! Зачем ей видеть тебя замученной?

Последний аргумент подействовал на меня лучше всего и я позволила Павлу отвезти меня домой.

Он даже согласился не донимать меня разговорами, заверил, что вечером отлучится по каким-то своим делам и я останусь одна в тишине. И сдержал слово.

Я почти не помню, чем занималась это время, и сколько провела под горячем душем. А когда немного пришла в себя, обнаружила в шкафчике купленный некогда тест на беременность. И, пока всё равно находилась в ванной, решила его использовать.

Не то, чтобы ожидала увидеть какой-то шокирующий меня результат. Скорее для галочки, чтобы в случае чего точно запретить кому бы то ни было списывать на несуществующую беременность моё самочувствие, усталость или раздражительность.

Как у людей вообще хватает наглости лезть ко мне с этим, бросать многозначительные, якобы понимающее взгляды или и вовсе осуждать, ведь у меня болеет дочь, а я решилась на второго, ума ни приложу!

Впрочем, судить их не мне. Хотя именно мне и приходится защищаться...

Из ванной выходить не хотелось, там было тепло, светло и спокойно. Белое полотенце грело и создавало уют. С волос на обнажённые худые плечи сбегали струйки воды.

Я держала тест в бледных, нервно подрагивающих пальцах и невольно дёрнулась, когда в дверь постучали.