– Вы, наверное, обознались, – отступила я. – Мы не знакомы. Я спешу, извините.

– Да вряд ли обознался, – усмехнулся он.

В иной ситуации, я бы сказала, что усмехнулся до чёртиков обаятельно, но сейчас в этом виделось больше угрозы, чем чего бы то ни было ещё.

– Ты ведь Катя, правильно? – продолжил он. – Меня попросили тебе привет передать...

15. Глава 15

Я смотрела в его пронзительные серые глаза и пыталась понять, вижу ли в них хоть что-то человеческое.

Глупая.

Что я ожидала разглядеть, сочувствие, отсутствие жестокости? Когда он подошёл явно не с добрыми намерениями.

– Предупреждаю, – вновь отступила я, невольно озираясь по сторонам, – сейчас здесь будет мой муж.

У незнакомца дрогнули брови и насмешливо изогнулся угол губ.

– Неужели? – он тоже огляделся, демонстративно, издеваясь надо мной. – И что же он сделает? Вообще, – вновь прожёг он меня своим странным, каким-то хищным и голодным взглядом, – на его месте я бы такую красотку вообще никуда одну не отпускал... Ну да не о том, – он схватил меня за руку и оттеснил к двери ближайшего подъезда, – ты хоть понимаешь, что неправильно себя ведёшь, а?

Я хотела закричать, но меня прижали к стене и крепкой, шероховатой ладонью зажали рот.

– Ты сеструху мою обидела, слышишь, мелкая? – проговорил он мне на ухо, заставляя моё сердце заходиться от страха, а по коже плясать колким мурашкам. – Ей теперь по городу носиться надо в поисках работы. Это тебе, наверное, всё на блюдечке с голубой каёмочкой подают, да мама с папой помогают. А у Лизки только я есть. И я за неё урою.

Ладонь его спустилась мне на шею, больно, угрожающе сдавив, но... Вместо того, чтобы закричать, я смогла лишь судорожно вдохнуть и прикрыть веки, чувствуя, как ноги становятся ватными. И как из носа выкатывается капелька крови...

Такое у меня только в детстве бывало из-за сильных переживаний. Но обмороками это не сопровождалось.

Вместе с кровью на бетонную широкую ступень упало и пара белых капель растаявшего мороженого.

Сожаление о том, что так и не угощу дочку шло вместе с ожиданием удара, а может и ножа под рёбра, учитывая то, что рассказывала Лиза про своего братца...

– Эй, малая? – вместо этого позвал он, пока я сползала по стеночке и, грубо придержав меня за талию, похлопал по щеке. – Ты чего?

В голосе его явно послышалось беспокойство.

– Ты чего? – он... подхватил меня на руки, не забыв при этом поднять и выроненный мною пакет с продуктами. – Я же не сделал ничего!

– Куда? – слегка придя в себя, встрепенулась я и попыталась высвободиться из его рук.

Но безрезультатно, мои мышцы не слушались, голову словно стянуло жгутом, сердце то и дело обдавало холодом.

– Пусти!

– Да панику то не поднимай! – засунул он меня на заднее сидение своей белой, обшарпанной машины, и тут же устроился за рулём. – На скорую тебя отвезу, здесь недалеко, вроде. Ещё не хватало, чтобы ты померла тут, перепугавшись. Я ведь даже сделать ничего не успел!

– А что, – нервно усмехнулась, – собирался?

В отражении зеркала я видела, как он покривился от этого вопроса, а затем поймала на себе внимательный, задумчивый взгляд.

– Да ничего такого, – протянул он нехотя. – Так... Ты лучше скажи, зачем Лизке дорогу перешла? Не знаешь, что ли, что она слегка, ну, того, – покрутил он у виска.

– В смысле? Нет, – поспешила заверить, – то есть, я уже догадалась. Но ты о чём?

– Ну... – замялся. – Странная она с детства. Чувство страха отбито напрочь. Что хочет, то берёт. Влипает вечно во что-то... А мне выручай её! Но это не значит, что ты её обижать можешь.