Так... Значит, он собаку обсудить хотел?

Не обсудил.

И всё равно приволок её в дом? Сейчас? Когда наш брак трещит по швам, дочке предстоит невероятно сложное испытание всего через месяц, нам нужно экономить каждую копейку, а он дарит собаку?

– Ага... – только и смогла произнести я.

Чувство такое, будто с ума сойду прямо сейчас.

Букет хризантем тут же оказался в моих руках, после чего Паша притянул меня к себе и тепло поцеловал в волосы. Я даже не смогла, не успела его оттолкнуть.

– Красавец какой, – подоспела к нам мама Роза. – Ай да красивый щеночек!

Последняя моя надежда на то, что хоть кто-то здравомыслящий сейчас найдёт решение, как всё исправить, бесследно растворилась.

Роза полностью на стороне своего сына.

А Сонечка уже назвала пса Джимом и он облизывает ей лицо, заставляя звонко, заливисто и счастливо смеяться.

Как ей теперь запретить?

Никак.

– Ну, что ты? – шепнул Павел мне на ухо, всё норовя обнять за талию. – Сердишься? Ты ведь всегда хотела собаку.

Да, и это была бы идеальная, красивая картинка счастливой семьи. И радостный день.

Но не сейчас же!

– Кто будет его выгуливать? – спросила я в полголоса, чтобы не расстраивать дочь. – И ладно ещё сейчас, а когда Сонечка будет в больнице?

– Так мама же согласилась помочь, – отозвался он легко. – И это ведь временные трудности. Скоро у нас всё будет хорошо, вот увидишь! Пусть он, мм... Пусть он будет олицетворением надежды.

– Какой же ты, – отступила я, высвобождаясь из его объятий, – какой же... дурак, – закончила уже совсем шёпотом.

– Мам, – Соня поднесла ко мне щенка, судя по всему, он был вполне увесистым... – погладь!

Я потрепала его за мягким ухом, опустившись рядом на корточки и отложила в сторону букет. Прямо на пол. Где и хочу его забыть.

– Красивый малыш, – улыбнулась нервно. – Ты только не таскай его на руках, тебе нельзя тяжёлое поднимать.

– Хорошо, – и она побежала к себе в комнату, по пути хлопая в ладоши, чтобы подозвать щенка. – Идём, Джим, покажу тебе твой дом! Ты будешь спать со мной! – но на пол пути остановилась, затем развернулась и подошла к Павлу. – Папа, спасибо тебе огромное при огромное!

Он, рассмеявшись, подхватил её на руки и пару раз подбросил, тепло смеясь. Что вызвало взволнованные возгласы Розы: “Уронишь ребёнка! Нельзя её так трясти, ты что?!”.

А им весело...

Я наблюдала за этим отстранённо, будто бы со стороны. Сожаление о том, чего уже нельзя исправить, разъедало душу.

Павел так любит дочь... Как будто так сильно любит дочь! И Сонечка без ума от него.

Но я то знаю правду...

Букет мой Павел подобрал сам, вернул мне в руки и сделался таким загадочным, будто знает некую тайну.

Он всегда сощуривал так глаза, всегда как-то по особому улыбался, когда приносил мне добрые вести или собирался сделать что-то приятное. Из-за этого я так часто чувствовала тепло и приближение праздника! Такого у меня даже в детстве не было.

Но сейчас мне лишь становилось хуже.

– Что? – спросила, когда Роза с Соней ушли кормить щенка и о чём-то щебетали на кухне.

– Собирайся и одевай Сонечку, пойдём в её любимое кафе. Я и аниматоров нашёл, столько всего запланировал, но это для вас обеих сюрприз. Так что заранее не скажу.

– Как о собаке не сказал? – изогнула я бровь.

А он снова переменился в лице так, будто это я монстр какой-то и ничем не довольна. Обижаю его, любящего и несчастного.

– Я не понимаю, что с тобой в последнее время, – голос Павла вмиг переменился, сделался холодным и не приятным.

Он будто меня вычитывал.

– Я всё понимаю, ты перенервничала и устала. Но и я тоже не отдыхал, если ты не заметила.