Я непонимающе моргнула, когда он потянулся к моему блокноту, открывая нужную ему страницу.

— Такой талант ведь пропадает, — его губы растянулись в усмешке и я уже догадывалась, с чем это связано. В глазах заплясали черти, а руки поднесли блокнот к лицу, будто сравнивая. — Ну что, похож?

Я резко втянула воздух. Всё-таки посмотрел. И ведь даже не догадывается, что рисовала я совсем не его… Попытаться объяснить? Не думаю, что поверит. 

Я не умела рисовать хорошо, скорее, это просто хобби. И если внимательно посмотреть, можно с уверенностью сказать, что почти все черты портрета отличаются от черт лица этого мужчины. Например, губы… У Кирилла они еще выразительнее, чем у преподавателя, и более манящие… Темные брови тоньше, а глаза на несколько оттенков светлее, хотя, я отчетливо помню, как иногда они темнели, становясь почти в тон глазам преподавателя. Но вот волосы… Эффектный брюнет, сводящий с ума своей красотой и харизмой, — я, безусловно, не могла оспорить его внешнее сходство с Максимом Федоровичем. Но, если рисунок передавал слегка обманчивое впечатление, то вживую разница между ними была бы более заметна.

— Не совсем, — попыталась возразить я. — Это другой человек.

Максим Федорович только хмыкнул, недоверчиво прищурившись. Так я и думала. Он действительно не поверил. И, скорее всего, посмотрел другие мои страницы, большинство которых украшалось идентичными портретами… 

— Что ж, — он одарил меня странным взглядом, а затем медленно протянул блокнот. — Забирай. Но учти, в следующий раз не отдам.

Его слова прозвучали слишком угрожающе, но не это меня пугало. Я не хотела даже допускать мысль, что я для него теперь «влюбленная по уши дурочка», на каждом шагу рисующая его портреты. Но оправдываться и что-либо доказывать не стала. Пусть моя тайна останется со мной. Я молча кивнула и, не собираясь больше задерживаться, приняла свой блокнот.

— И не глупи, Саш, — внезапно сказал он со смешком, заглядывая мне в глаза. — Тебе же потом придется как-то исправлять оценки.

Я нахмурилась. В последнюю очередь я хотела думать о том, на что он намекает. Во мне снова вспыхнула злость и я едва ли удержалась, чтобы не сказать лишнего. Я не могла знать точно, что он имел ввиду, но мне отчетливо слышался пошлый подтекст. 

— Не беспокойтесь. Я справлюсь, — сухо отрезала, поворачиваясь в сторону выхода. — До свидания, Максим Федорович.

— Надеюсь, Саша. Очень надеюсь, — последнее, что я услышала перед тем, как со звуком захлопнуть дверь.

3. Глава 2

— Саш, ну ты скоро? — донеслось до меня ворчливое из коридора квартиры.

— Дай мне еще пять минут! — бросила я подруге, не отрываясь от зеркала в своей комнате.

Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я начала делать макияж, но, на удивление, результат мне понравился. Единственное, что огорчало — неровные измазанные стрелки, из-за которых я уже полчаса неотрывно торчу у зеркала. Я не умела делать это хорошо и в повседневной жизни чаще обходилась без макияжа. Но когда дело доходило до особенных случаев, я никогда не упускала возможности преобразить себя. И сегодня именно тот случай.

— Черт подери… — я недовольно буркнула, нервно стирая измазанную стрелку и уже который раз пытаясь нарисовать новую, более аккуратную. Мое терпение было на исходе, но бросать это дело я не собиралась, пока не будет так, как хочу.

— Саааша… — измученно протянула подруга, бесцеремонно врываясь в мою комнату. — Давай помогу.

Настя в несколько шагов оказалась возле меня, как и было, в распахнутой курточке и коротких осенних сапогах. Цокнув, она вырвала у меня из рук подводку, на ходу принимаясь за дело.