К чему это я? В любовь верю, но никакого щёлка и замирания сердца за мои двадцать два года не почувствовал. А стояк в штанах и вожделение вряд ли можно считать за любовь. Нет, это конечно любовь, но к сексу, с которым у меня очень тесные отношения.

На танцполе отмечаю ту, кто сегодня поможет мне снять напряжение, а завтра я начну охоту на мелкую принцессу. И я ещё не подозреваю, как мне повезло, и что жертва сама в ловушку шагнёт.

Утро начинается, мягко говоря, неприятно, грудь царапают длинными ногтями, в нос проникает приторно-сладкий запах, и я морщусь.

– Даня, – шепчет девушка из клуба, имени не помню и не старался запомнить.

Чёрт! И какого хрена я вырубился? День длинный и тяжёлый был, наполненный событиями, уснул сразу, как разрядку получил. А теперь придётся слушать с самого утра, какой я мудак, урод, козёл и так далее. Сделать вид, что сплю, не получится, мне на работу надо.

Да, такие, как я, тоже работают, отец внушил нам желание быть самостоятельными, стремиться самим к чему-то и ни от кого не зависеть. И, нет, я не тот, кто везде говорит, что начал сам всё с нуля, папа дал денег, чтобы начать, я открыл кафе возле какого-то университета.

Мы мажоры, такими все нас с братом считали в институте, но никогда не пользовались этим статусом в том ключе, как это делали другие. Опять же, потому что так воспитывали, мол, не в деньгах счастье, и всё такое.

– Дань, я вижу, что ты проснулся, – девица проводит рукой по моему животу вниз, к утреннему стояку.

– Ну, раз видишь, чего ждёшь? – так и не открыв глаза, дёргаю бёдрами, намекая, что она может приступить.

Пусть отработает за ночлег, а потом вызову такси и послушаю, какой я кобель. Но что-то идёт не по плану, когда в тишине квартиры хлопает входная дверь, слышится, как приземляются ключи на тумбу, и голоса.

– Это кто? – хмурится блондинка, уже нависая над моим пахом.

– Понятия не имею, – пожимаю плечами, отталкиваю её, нахожу трусы и, выйдя из комнаты, заглядываю с балкона на первый этаж. – Уля? – хмурюсь, глядя на сестру.

– Привет, – расплывается в улыбке.

– Кто это? – рядом появляется девица без имени.

– Папочка, ты обещал сводить нас на аттракционы, – подаёт голос Милана.

– Папочка? – округляет глаза блондинка.

– Наверное, тебе пора, – рисую на своём лице сожаление.

– А кто эта тётя, и почему она голая? – спрашивает Ульяна, а я язык себе прикусываю, чтобы не заржать в голос.

– Наверное, мамина подруга, – отвечает ей Милана. – Она так обрадуется, – продолжает измываться.

– Поторопись, – качаю головой девице.

– Тебе сколько лет? Они взрослые, – хлопает накладными ресницами.

– Мы с женой удочерили их, – выпаливаю, и, окинув меня презрительным взглядом, девушка скрывается в спальне.

Показываю сёстрам большой палец вверх, иду в свою комнату, где ни одна девушка не была, и натягиваю спортивные штаны и футболку. Когда выхожу, блондинка в ультракоротком платье спешит вниз по лестнице.

– Здрасти, – кивает ей Уля, когда та спускается на первый этаж.

Фыркнув, безымянная несётся к выходу и, схватив туфли, вылетает из квартиры.

– Вы слишком умные для вашего возраста, – бросаю, спускаясь к сёстрам, и, обняв, целую их в макушки.

– Это вместо спасибо, – усмехается Уля своей близняшке.

– Спасибо, – улыбаюсь и, обойдя их, иду к кофе-аппарату. – Так что вы здесь делаете в такую рань? – интересуюсь, пока нажимаю нужные кнопки.

Живу я в старой квартире отца, сделал небольшой ремонт, но, в основном, всё осталось на своих местах. Мама очень трепетно относится к этому месту, и я решил ничего не менять. Никита тоже живёт отдельно от родителей, только в квартире, подаренной дедом. К слову, чтобы покинуть родное гнездо, мы неделю танцы с бубнами устраивали вокруг матери. Такая трагедия разыгралась, что сыновья улетают из родных пенатов, будто мы в другую страну уехали, как минимум. Как максимум – на другую планету улетели.