- Прекрасно. Демьянов, скажи мне, ты ходил на день рождения к Таранку, или в столовку для бездомных? И чем так от тебя несет, господи?

Каринка словно призрак выплывает из полумрака прихожей. Дверь я закрыть не удосужился, а зря. Она красива ледяной красотой. Сквозь прозрачный шифон пеньюара просвечивает идеальное тело. Паутина ткани делает ее кожу похожей на фарфор. Моя жена – совершенство. Как каменная статуя в музее – любоваться нравится, а дотронуться желания нет. Не то что... Твою мать, что я зациклился на проклятой ведьме которую я видел три раза в жизни, и надеюсь, что больше никогда не увижу.

- Это торт, детка. Попробуй,- хриплю, зачерпывая пальцем кремовое безумие. Каркины губки кривятся, но спорить она не решается. Обхватывает мой палец своим ртом. В паху появляется тяжесть.

- Знаешь, тебе почаще нужно расслабляться,- хихикает жена, усаживаясь мне на колени. Да, так и нужно. Просто вытрахать из мозга сегодняшний день, вышибить клин клином.

Мальчишка был прав. Я трус. В голове гудят колокола. Даже торт уже не спасает.

- Мне тоже налей,- голос Карки, как сквозь вату.- Ну, и как там личинос Таранка? Ты подарил ему спорткар? В противном случае, тебя бы с позором изгнали с действа, и ты бы вернулся домой существенно раньше.

- Я подарил мальчику телескоп,- кривлюсь я. Беру стакан, плещу в него на полпальца односолодового, разбавляю лимонным соком. Каринка пьет виски только так. Я ее знаю. Столько лет она портит мне жизнь, что я ее изучил до костей. Ее знаю, а чертову бабу с глазами цвета меда – нет. Тогда почему мне до безумия кажется, что я был с ней близок и счастлив? И этот мальчишка ушастый...

- И тебя не пристрелил любящий папуля? Демьянов, может отдохнуть съездим? Вместе. Как помнишь, когда-то...

- Может,- отвечаю я, делая глоток.- Кар, ты почему не ушла от меня тогда? Ну...

- Когда меня подстрелили твои подельнички? – ухмыляется жена.- Я тогда поняла, что ты станешь богом. Вот именно в тот момент, когда ты меня отшвырнул на землю. Демьянов, тогда я еще поняла одну вещь.

- Какую?

- Что никто не сможет встать на моем пути и отнять у меня тебя. Ни одна баба, ни один сопляк незаконнорожденный, — скалится Каринка.

- Странные у тебя фантазии, Карина,- в голове снова колотит кузнечный молот, в ушах шумит. Запихиваю в рот последний кусок торта. Рву последнюю ниточку связывающую меня со слюнявым идиотизмом, который я подхватил словно вирус, когда чуть не сбил ребенка.

- Да, фантазии. Может нам все же родить наследника? Ты знаешь, я подумала, часы мои биологические тикают. А семья должна все таки быть полной. Ты прав, Демьянов, я что-то заигралась в стерву.

- Ничего себе,- ухмыляюсь, не зная, как реагировать на такие повороты в странной жизни, которая давно перестала быть семейной.- Что на тебя так повлияло?

- Внебрачный сын Таранка, дорогой,- показывает белые зубки Карка, скользит рукой по моему животу, дразнит.- Я испугалась.

- Ты? Карина, не старайся. У тебя орган чувств отвечающий за страх отмер много лет назад,- хриплю я, чувствуя не возбуждение, которое было бы сейчас уместно, а тягучее отвращение.

- Я стану хорошей мамой, как думаешь? – спрашивает Карка, опускаясь на колени. Дергает зиппер на брюках. Меня начинает тошнить. Сахар падает до опасной отметки.

Черт. Конечно нет. Она не станет матерью, в ней нет ни грамма теплоты и жертвенности. Нет капли любви. Я вспоминаю взгляд Бемби, как она не выпускала из поля зрения мелкого корсара. И ее губу чертову надутую. И проклятый мед в глазах. И...

- Уйди. Мне нехорошо,- отталкиваю от себя жену. В ее глазах обида и... злость? – Карин, нам с тобой не нужны дети. Извини. Я просто устал. Иди спать.