Я помолчали, Ксюша меня тоже не торопила, наносила краску на волосы, шуршала фольгой.

— Мы жили в целом… весело. Вот сказать, что счастливо, не могу.

— Почему?

— Не знаю, — я пожала плечами, Ксюша грозно шикнула:

— Сиди спокойно, а то ухо сейчас замалюю.

— Сижу я, сижу.

— И рассказывай, мне интересно.

— Нас где-то всегда носило. То тусовки, то день рождение коллеги, то клуб, то пикник. Дома после работы собирались целым табором: в мафию играть, вино пить. Мы наедине-то и не были толком, чтоб поговорить, пообщаться. А если случалось, что больше пяти дней дома сидим и, кроме работы, никуда не ходим, то мы ругались. По мелочам. Но бурно, и так же бурно мирились. Это я после его ухода поумнела и к психологу пошла. Поняла, что Игнат за счёт криков и ругани добирал эмоций. Он меня выводил на ссору, провоцировал, чтоб крики громче и битьё посуды. Чтоб я уходила, а он возвращал, охапками цветы к ногам кидал, романтик устраивал. Он не просто поглощал эмоции, он их жрал. Ему всегда было мало и любви, и слёз.

Я не выдерживала, уходила жить к подруге. Он приезжал, извинялся. Мы опять начинали жить вместе. Гулянки, тусовки, клубы. Заходили на новый круг, только с каждым разом срок весёлой жизни становился короче, а ссоры чаще. А скандалы были всё безобразнее.

Хорошо, что работа у меня была не очень ответственная. Или, если честно, я относилась к ней не очень ответственно.

— А Игнат твой кем трудился?

— Трудно сказать. Он что-то типа личного помощника-охранника-водителя у одного богатого человека.

— «Принеси-подай», что ли? — удивилась Ксюша. — Так и не скажешь. Весь из себя презентабельный в шмотках дорогих.

— Нет, не мальчик на побегушках, — я рассмеялась. Заподозрить в Игнате с его гонором и пафосом падавана могла только соседка. — Деталей и мелочей я не очень знаю, Игнат редко меня посвящал. Но скорее он как доверенное лицо. Решал разные проблемы по жизни, не только по работе. От жены прикрывал, к примеру. На своё имя снимал квартиру, чтобы любовница начальника жила неподалёку от офиса. Или там в клубе договориться, чтоб знаменитая певичка приват станцевала. Сам же начальник не пойдёт! Игнат всё решал. Да и по мелочи: детей возил по школам и больницам, жену по магазинам.

За детей начальника он отвечал. Там три пацана. Воспитание согласно среде обитания. У Игната была отдельная банковская карта для урегулирования конфликтов: стёкла в школе поменять, штраф пожарным оплатить за ложный вызов, с родителями других детей вопрос решить.

Мы потому так много где и тусовались с ним, что Игнат в клубе по работе, а я с ним. Игнат на базе отдыха с детьми начальника, а я с ним. Даже в лагерь летом сыновей сопровождал, а нам снимали квартиру рядом. Я тогда на море оказалась в первый раз.

График работы не нормированный, но зарплата очень хорошая.

Игнату могли ночью позвонить и потребовать банку мёда с пасеки или новый телефон определённой марки. Он вставал и ехал искать и мёд, и телефон.

— Деньги никому легко не достаются, — глубокомысленно протянула Ксюша и бодрее добавила: — Теперь пьём чай!

— То, что он тебя за донора эмоционального держал, это понятно. А ты-то чего с ним столько лет прожила? — уже на кухне, разливая свежий чай по кружкам, спросила Ксю.

— А я любила. И считала, что он меня тоже любит. Но вот выражает эмоции как умеет, — я помешала сахар в чае и отставила кружку. — А потом меня из интерната попёрли. Я же если с Игнатом зависала, то отгулов много брала. Больничные мне его знакомая выписывала, чтоб уехать загород отдохнуть. Ни фига не работала. Начальница меня как-то вызвала в кабинет и попросила написать заявление «по собственному желанию». Я написала и ушла с лёгкой душой. Мне там не нравилось: серые стены, серые дети. Это было очень тяжело. Игнат мне сразу предложил дома сидеть. Я посидела полгода и завыла от тоски. Сидишь и ждёшь, когда он позвонит. И сидеть надо при полном параде, вдруг ехать надо будет в ресторан. Значит, выглядеть я должна на уровне. Короче, плюнула и устроилась продавцом в магазинчик бижутерии недалеко от дома. Неделю всего проработала, так Игнат скандал устроил, что я всего лишь продавщица. Ему стыдно! Что друзья скажут! Пришлось уволиться. Тут жена одного из его друзей и вспомнила, что её родственница искала дефектолога сыну. Я пошла на встречу, ни на что не надеясь. Опыта-то реального у меня было мало. Но Алевтине Анатольевне я чем-то приглянулась, она меня взяла на работу. Я год на неё ответственно отработала. Потом она центр открыла и меня к себе устроила. Работы стало больше, но интересно же. Дети разные. Сложные, но хорошие. Я стала постепенно выпадать из орбиты Игната. Уже не ходила с ним на все тусовки, не ездила на все загородные базы отдыха. Скандалов стало меньше. А измен, как выяснилось, больше.