— Нет, конечно!

Тут я почувствовала, как голове стало заметно легче. Попыталась вытащить руку из-под слоя ткани, но Ксюша строго прикрикнула:

— Сидеть! Не шевелиться! Я обещала красоту, значит, будет красота!

— Хорошо-хорошо. Я сижу, не рыпаюсь.

— То-то же! — улыбаясь, ответила Ксюша. — Ну ты продолжай, вещай в эфире.

— Ну что тебе рассказать? Игнат, конечно, парень видный и мне запал в душу, но не настолько, чтоб по нему пять лет убиваться. Но Машку тогда слова Игната про то, что я жирная корова, задели. Она как взяла меня в оборот, как отвела к эндокринологу. Лечение назначили, я похудела. Краситься научилась, одеваться немного. Закрутила роман на втором курсе с курсантом из Суворовского училища. Вячеслав его звали. Высокий, краси-и-ивый. Но умудрялся за увольнительное не только со мной встретиться, но ещё с парой девушек гульнуть. Я с ним недолго провстречалась. Но что безусловно было плюсом, так это то, что он вселил в меня уверенность, что я красивая и интересная. Потом был Руслан, Русик, как называла его мама. Из неё наверняка вышла бы классическая свекровь.

— Она вас, что ли, развела?

— Я сейчас расскажу, как мы познакомились, и ты поймёшь, что нам изначально было не по пути.

— Ну-ну, — в ванной запахло химией, Ксюша принялась смешивать в плошечке краску, которая с каждым добавлением компонентов становилась всё синее.

— Я точно буду русая с шоколадом?

— Точно-точно, шоколадная с золотом, — угукнула соседка.

— Ну так вот: Русик меня сбил на машине.

— О как! Да ты фартовая, как я посмотрю, — приступая к покраске, отозвалась Ксюша.

— Не то слово. Я решила перебежать дорогу в неположенном месте, до светофора лень было идти. Дорога трехполосная в каждую сторону. Вот пять полос я перескочила, а на последней встретилась с капотом автомобиля. Лежу я, значит, сбитая и понимаю, что пакет порвался и апельсины, которые я несла, рассыпались по дороге. Потом думаю, а чего я лежу, надо бежать. Подскочила и бегом. А он мне вслед: «Стой! Стой!». Я думаю, денег сейчас требовать будет за вмятину на капоте, а у меня денег нет. Я быстрее побежала. Ну, мне так казалось, что быстрее. На самом деле медленно я ползла. Сотрясение было сильное. И больше всего я жалела об апельсинах. Руслан меня догнал и в машину затолкал. Скорую вызвал, меня увезли в больницу. А Руслан мне потом апельсины таскал.

— Очень романтично. Так и почему разошлись?

— Потому что он нормальный, адекватный, очень умный парень. А я дорогу шестиполосную перебегала. Дура с апельсинами. Это я потом немного поумнела.

— Да?

— А что, нет?

— Я же только со стороны сужу. Но у тебя что муж, что любовник… прости господи.

Я только вздохнула.

— Алексея по ошибке занесло. А Игнат… А Игнат был моей большой любовью. Мы на свадьбе Маши с Колькой по-новому встретились. Я такая вся красивая, что он меня и не узнал. Подкатил, шутки шутил, танцевать всё звал. А я нос воротила, но танцевать с ним ходила. А на утро проснулась у него под боком. У Игната квартира на Фонтанке была. Выкупленная коммуналка. Отец купил сыновьям и поделил: половина Игнату, половина — брату. Летом там жить вообще невозможно: «Экскурсии по рекам и каналам», «Повернитесь налево, теперь направо. Перед вами памятник архитектуры, за вами памятник архитектуры, по бокам тоже памятники архитектуры». И так целыми сутками. Даже сквозь закрытые окна голоса просачивались. Вот мы у него и жили. Как-то быстро всё получилось. Я диплом получила. Устроилась работать в интернат за копейки. А Игнат хорошо зарабатывал. Квартира своя, машина есть — красота, а не жизнь.