— Хорошо. Тебе нужно купить платье. И сходить в салон.

— Я не ношу макияж.

— Придётся, — ведёт плечом и тут же морщится, привлекая внимание к засохшей крови на повязке.

— Мне нужно сменить Вам повязки. И посмотреть швы.

Я выдыхаю с облегчением, когда Алексей отходит. Быстро одёргиваю платье, которое неприлично задралось, и сползаю с подоконника. Иду в гостиную комнату, беру аптечку и подхожу к мужчине, который так и не оделся, а просто прошёл и сел в одних боксёрах на диван, широко расставив мощные ноги. Я вновь вспыхиваю, когда замечаю под тканью напряжённый член. Грудь и горло заливает жаром.

Алексей ловит мой взгляд. Я жду, что он что-то скажет. Жду насмешку. Но он только демонстративно поправляет плоть и поворачивает голову к окну, потеряв ко мне всякий интерес. Я подхожу к мужчине и начинаю разматывать повязку на плече. Склоняюсь и рассматриваю швы, которые к моему облегчению не воспалились. Провожу все необходимые манипуляции, накладываю новую тугую повязку. То же самое проделываю и с раной на животе. Всё это время чувствую на себе изучающий взгляд льдистых глаз. И изо всех сил стараюсь не смотреть ниже пояса.

Потом вскидываю руки, обхватываю голову Алексея руками и внимательно рассматриваю немного припухшую царапину на лбу. Я громко и глупо вскрикиваю, когда одна рука мужчины за талию дёргает меня на себя, а другая ложится на заднюю поверхность шеи. Рывок вперёд, я падаю на колени Алексей. Его напряжённое лицо с трепещущими ноздрями стремительно приближается. Я заворожённая блеском его глаз, не могу даже отвернуться или воспротивиться. Уже жду, что мои губы окажутся в плену его рта. Но звук звонка мобильного заставляет вынырнуть из сладостного тумана.

— Боже. Боже мой.

Я слетаю с колен мужчины и, не оглядываясь, сбегаю в ванную комнату. Где закрываюсь на замок и несколько раз дёргаю ручку, чтобы удостовериться, что он не вломится.

— Боже, — смотрю на своё отражение в зеркале.

Глаза просто безумные. Волосы растрёпаны и торчат в разные стороны, благодаря пальцам Алексея. На щеках румянец, шея вся красная. Я приваливаюсь спиной к двери и часто дышу. Этот мужчина опасен. До безумия опасен. Я не имею понятия, кто он и за что в него вчера стреляли. Во что он меня втянет.

Я резко открываю воду, набираю полные ладони прохладной жидкости и плещу в лицо, пытаясь привести мысли в порядок. Но как у наивной школьницы у меня под веками вырисовывается полуобнажённый образ Алексея. Его поджарое тело, мощные бёдра и внушительное достоинство.

— Дура. Какая же ты дура, Ника! — шепчу собственному отражению.

Перевожу дыхание, обвожу взглядом маленькую ванную. Вижу стопку чистых полотенец в корзине, шампуни и кондиционеры на полках. Понимая, что домой, скорее всего, я попаду не скоро, скидываю одежду и ступаю в душевую кабинку. Долго стою под горячими струями, чувствуя, как вода смывает всю усталость и страх.

Из ванной выхожу через двадцать минут. С полотенцем на голове и одетая в своё платье. В гостиной Алексея нет. И тогда я решаюсь на безумный шаг — кидаюсь в коридор, хватаю пальто с вешалки, всовывая босые ноги в сапоги. Только протягиваю руку к замку, как пальцы оказываются в плену обжигающе горячей ладони. Я от страха вскрикиваю. А потом и вовсе оказываюсь прижата грудью к двери. Прижата мощным телом в деревянному полотну.

— Решила сбежать, девочка? — насмешливый вопрос на ухо.

Зубы мужчины смыкаются на мочке, вызывая внизу живота фейерверки.

— Я просто хотела подышать свежим воздухом, — лгу, отчаянно жмуря глаза.