По чему скучать? По каждодневным планеркам, на которых директор орет из-за всяких мелочей, как припадочный? По меловым доскам, которые давно пора списать и заменить интерактивными? По быдло-уборщицам, которые визжат, стоит пройти по вымытому полу?

— Посмотрим, — сдержанно отвечаю я, забирая свою бумагу. — У меня к вам просьба будет, вы моих четвероклашек Ирине Сергеевне отдайте. Они ее очень любят.

— Они и вас любят. Ступайте, Дарья Николаевна, без вас разберемся.

Из школы я ухожу чуточку раздавленной. Жалко мне своих ребятишек. Привыкла к ним за три года, прикипела. Хорошо, что в сто первой мне первоклашек дают. Они за две недели еще толком не адаптировались, так что будем вместе к новому месту привыкать.

— Вот, Дарья Николаевна, ваш класс! — представляет мне потерянных детей мой новый директор, Елена Михайловна.

Так вышло, что Тамара Павловна срочно уволилась прямо перед первым сентября, и учениками занимались те, кто посвободнее, рассказала она мне накануне. Сегодня один учитель, завтра — другой. Так что мне предстоит много работы. Справлюсь? Должна!

— Дети, это Дарья Николаевна. Ваш новый учитель! Будьте послушными и прилежными.

Директор оставляет меня наедине с классом, и я, как положено, начинаю знакомство с переклички. Прошу каждого названного ребенка встать и показаться мне. Память у меня хорошая, так что завтра уже всех поименно и в лицо знать буду.

Сейчас еще рано делать выводы, кто из них будет отличником, кто ударником. Зато задир и хулиганов сразу видно. Стоит дойти по журналу до буквы «Л», как некий Логинов Артур, мужчина семи лет от роду, вместо дежурного приветствия спрашивает:

— Дарья Николаевна, а у вас грудь какого размера?

Чего и следует ожидать, часть детей смеется, еще часть краснеет, а самые растерянные просто ждут продолжения.

— Артур, давай сделаем вид, что ты ничего подобного не спрашивал, — снисходительно прошу я, — и начнем наше знакомство заново.

Он, откровенно усмехаясь, разваливается на стуле, и я чувствую, что с этим сорванцом будет сложнее всего. На уроках он отвлекается, не слушается. На переменах шкодит, дразнит девочек, задирает мальчишек. А к финалу моего первого дня еще дымит в туалете неизвестно где взятой сигаретой. Как назло, ловит его не уборщица, которая просто за ухо притащила бы его в кабинет и отдала мне на растерзание, а сама директор.

— Дарья Николаевна, на этого ученика мне каждый день жалобы поступают, — говорит Елена Михайловна, когда заходит ко мне после уроков, чтобы узнать, как прошел первый день. — Я уже родителей в школу вызывала. Но в первый раз пришла няня. Во второй — старшая сестра-студентка. К сожалению, у Артура не все гладко в семье. Он под опекой родного дяди. А у того, видимо, нет ни времени, ни желания заниматься его воспитанием. В общем, вам предстоит трудная работа.

— Ничего, — вздыхаю я. — Трудности я люблю. А могу я взглянуть на его личное дело?

— Конечно. Тамара Павловна еще в августе все в компьютер внесла. Изучите, подумайте, как работать с мальчиком. У нас отличный психолог. Всегда рад помочь.

— Спасибо.

— А в целом как? Вам у нас нравится?

— Да, чудесная школа. И класс отличный, целеустремленный.

— Вы с коллегами не стесняйтесь общаться. Класс классом, а от положения в коллективе многое зависит, — советует мне Елена Михайловна перед уходом.

Но мне сейчас не до коллектива. Мне надо срочно решать вопрос с трудным учеником, пока он не заставил меня пожалеть о переводе.

— И организуйте классное родительское собрание, — добавляет она уже на выходе. — Вам родительский комитет нужно утвердить, узнать мам и пап поближе.