– Зай, а ты не рассердишься?

Поднимает голову с моего плеча, смотрит виновато. И этот «зай» обычно значит, что в чем-то она накосячила.

Но почему она? Вроде как я же...

– На тебя очень трудно сердиться. Что такое, маленькая?

– Понимаешь... Я завтра с организатором договорилась, еще раз все проверить и уточнить. Ведь ровно неделя осталась, каждый день на счету. Потом исправить не получится.

Меня снова будто шилом укололи. Это она про что? Про меню на банкете или про само решение вступить в брак?

– В общем, ты не мог бы с ней один встретиться? Мы ведь уже договорились, что хотим сделать. Я тебе доверяю.

Э, нет. Женскую интуицию все-таки перехвалили. В принципе, оснований мне не доверять у нее еще ни разу не возникало, и повода я не давал. До сих пор был верным и в будущем бегать налево не планирую. Но если представить, что все наоборот, что это Ксюша собирается на встречу с бывшим, да еще наедине...

– Ты уверена? – спрашиваю скорее риторически. Что Зита бывшая, она не знает. И не узнает, ей ни к чему. – А если что-то пойдет не так?

– Никит, если нам не так построят мангальную зону, ее можно будет переделать. А свадьбу – нет, – резонно возражает Ксюша.

Я говорю: конечно, малыш. Все будет как ты захочешь, ведь это, в конце концов, твой праздник. Уверяю, что справлюсь и что вовсе на нее не обижен, разве только самую малость, ведь она опять меня бросает на целый день, да еще и в выходной.

Смеется. Целует в краешек губ и обещает – зато потом мы всегда будем вместе, пусть только попробую от нее отделаться. Просит быть зайкой и потерпеть, осталось совсем немного.

– А у тебя так легко получается представить, как оно будет потом?

– В смысле? – переспрашивает удивленно.

– После праздника. А то мне в последнее время начинает казаться, что все это затевалось ради самого по себе торжества, остальное как-то на второй план отошло.

– Ну конечно! Я ведь уже была на Гоа! – Ксюша произносит это абсолютно серьезно, но тут же не выдерживает и хихикает. – Да, я знаю, как оно будет. Мы будем жить долго и счастливо, только так, я по-другому не согласна.

Разумеется. У нее все распланировано на годы вперед. Наша долгая и счастливая жизнь, образцовая, словно картинка с рекламного плаката. Папа, мама, я – вместе дружная семья...

– Хорошо, солнышко, делай как тебе удобно, – сдаюсь наконец. – Я сам договорюсь, а с тобой готовый проект обсудим.

Вдруг становится легче. Не придется знакомить ее с Зитой и рассказывать, откуда мы друг друга знаем. Можно вообще промолчать о том, что мы давно знакомы. Сделать вид, что она мне никто.

Я ведь так уже делал когда-то...

***

Бабушкин голос эхом звенел в ушах: «Присматривай за Зинушей! Ты ведь старший».

Как будто теперь я обязан с этой малявкой до старости нянчиться. Была бы хоть сестра, но она же просто соседка. Да меня пацаны в школе засмеют, позорище!

Я ей сразу сказал, подкараулив во дворе, когда никто не слышал – чтоб не смела за мной хвостом ходить. Но вредная Зинка заявила в ответ, что еще посмотрим, кто за кем бегать будет. Я, конечно, обозвал ее дурой, она – больно ущипнула в ответ. До драки не дошло, но разругались насмерть.

И теперь я в компании друзей шел по одной стороне улицы, она – по другой, в одиночку. Старательно притворяясь, что друг друга знать не знаем.

Незаметно для всех я на нее поглядывал. Сперва чтобы убедиться, что приставать не начнет, а потом просто, сам не соображая, почему. Зинка притягивала взгляд, будто больше на улице смотреть вдруг стало не на что.

Я и не запомнил толком ничего, только ее. Белые гольфы до колена, подол клетчатой юбки в складку равномерно колышется при ходьбе. Темные волосы стянуты в две тугие косички. Опрятная девочка, будущая отличница, всем ребятам пример.