К щекам приливает кровь, и я отворачиваюсь поспешно, стараясь отбросить непозволительные мысли. Он говорит о бале, о светском рауте с множеством приглашённых гостей и вовсе не имеет в виду ничего непристойного, это утихшие было инстинкты находят сомнительные намёки во вполне невинной реплике. И воображение охотно тянется следом, рисует возмутительно яркие картины, словно после прочтения очередного бестселлера из Эмирады.

– На первое время и для твоего спокойствия и сохранения репутации мы с Арсенио изобразим соперников, – продолжает Байрон. – В умеренных дозах, безусловно, хотя я бы предпочёл сразу брачный браслет… но сейчас ты к этому шагу не готова.

Я неосознанно касаюсь шеи и вспоминаю – не будет у меня ни родового ожерелья, какое было у мамы, ни брачной церемонии под полной луной, ни клятв, произнесённых пред ликом Лаэ и супруга её, грозного Рроха. Меня ждёт обычный, посвящённый человеческой богине храм, кольцо и муж-человек, который если и согласится на брачный обряд по нашим традициям, то лишь из мягкости и привычки уступать Эвану. А ожерелье нашего рода, то самое, что носила прежде мама, брат наденет на шею той, кого изберёт себе в пару. Мне же предстоит принять статусные украшения рода супруга.

Или только что купленное в ювелирном кольцо, холодное, бездушное, одно из великого множества ему подобных.

– Компаньонку для первого раза мы тоже пришлём, – добавляет Байрон и вдруг хмурится неодобрительно. – Странно, что за столько лет Эван не подумал о ней сам. Впрочем, сейчас нам это только на руку. Мобиль приедет в восемь. Рассказывать обо всём брату или нет, решать тебе, но я полагаю, что ты промолчишь. В любом случае мы своих намерений скрывать не собираемся.

– Вы обезумели, – я не знаю, что ещё ответить. – Или надышались чем-то в подземельях дварфов.

Быть может, и впрямь газ? Или сводящий с ума запах подземных маков? Но я ничего подозрительного не почуяла, да и Эван предупредил бы.

– Скорее наоборот – обрели ясность ума, – Байрон улыбается, глядя на меня, отмечая цепко и жаркий румянец на щеках, и растерянный, шальной взгляд. – Всё же стрессовые ситуации и страх потерять любимую женщину весьма способствуют расстановке приоритетов.

– Хороша же расстановка, если вы намерены делить меня между собой, – огрызаюсь бессильно.

– Рианн, ты не пирог и не выручка, чтобы тебя делить, – возражает Байрон ласково. – Ты женщина, небезразличная нам обоим, и ты будешь принадлежать нам. К счастью, наша природа и наши традиции допускают такую возможность и позволяют воспринимать её спокойно, без возмущения, заламывания рук, истерик и желания вырвать сердце сопернику. Правда, последнее касается исключительно мужчин-партнёров по брачному союзу. Поэтому если вдруг у тебя возникнет действительно безумная идея скоропалительно выйти замуж за господина Мелтона и тем самым избавиться от нас, то не советую пытаться воплотить её в жизнь. По крайней мере, если тебе и впрямь жалко Финиса. Доброго дня, Рианн, увидимся завтра на балу, – короткий вежливый поклон, и Байрон разворачивается к двери. Сам касается нужного кристалла, размыкая защитный контур и открывая створку ворот, бросает на меня прощальный взгляд через плечо и уходит.

Я же могу лишь привалиться к стене позади, вжаться спиной в деревянную панель. Я почти слышу, как волчица поскуливает разочарованно, ощущаю отчётливо, как инстинкты бунтуют, требуя остановить и вернуть такого притягательного, интересного мужчину.

Надо успокоиться. Байрон ушёл и теперь всё придёт в норму. Нужно лишь немного подождать.