Ну вот что я ему должна ответить?

«Мне почти как тебе, только на одиннадцать лет больше?»

Или что когда тебе перерезали пуповину, я уже училась курить за гаражами?

– Двадцать шесть… Пять. Двадцать пять.

Ну а что? Никто и никогда не даёт мне мой возраст.

Уголки его губ едва заметно взмывают вверх.

– Я так примерно и думал, – он делает последнюю затяжку и тушит окурок в девственно чистой пепельнице.

По шкале идиотских ситуаций эта тянет на все девять баллов. Я везу домой парня, который ещё три года назад бегал в школу с ранцем, флиртую с ним, сбрасываю пяток ненужных лет и встроенным глазомером оцениваю размер его пениса. Молодец, Наташа, ты на правильном пути грехопадения.

А то, что в одном из пакетов лежит купленный только что крем от первых мимических морщин, всего лишь досадное недоразумение.

Снова бросаю на Кая беглый взгляд и хочу выть от несправедливости. Он выглядит старше! Он молод для меня, но он не сопливый тинейджер! Да, ещё не мужчина, но уже далеко не юнец.

Не бывает у юнцов таких развитых бицепсов и такого опытного взгляда! Его взгляд… он слишком осмысленный, слишком умный. Словно он прожил жизнь и даже немного от неё устал.

А может, он меня обманул? Этакий парень-кокетка, решивший не открывать свой истинный возраст.

Нет, однозначно здесь что-то нечисто. Он врёт.

– Ты замужем? – спрашивает он, сцепляя в замок длинные пальцы.

Я уже говорила о своей фантазии, связанной с ними? Добавьте туда ещё две.

– Нет, – и зачем-то добавляю: – И не была.

– А как зовут твоего сына? – его следующий вопрос, и внутри меня всё холодеет от ужаса.

Откуда… Откуда он, мать твою, узнал, что у меня есть сын? Откуда?!

От шока едва не забываю притормозить на красный и давлю на тормоз в опасной близости от впереди стоящего БМВ. Сзади раздаётся возмущённый гудок.

– Я просто увидел среди покупок подгузники для мальчиков и крошечные носочки с трансформерами, – с улыбкой добавляет он, и я снова начинаю дышать. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Во-от, ты делаешь успехи.

Совсем мозг поплыл.

– Его зовут Миша… Его отец… мы не были расписаны.

Ну и вот зачем я сказала до этого, что никогда не была замужем? Шкала идиотских ситуаций прыгает до цифры десять и мигает предупредительным красным. Всё, дальше уже некуда. Тупик.

– Здорово, дети – это прекрасно. Всегда мечтал о маленьком брате.

О, боги. Молод, сексуален и любит детей? Может, ещё не поздно свернуть в сторону дома и украсть его себе? Будет ли это считаться киднеппингом? Если что, всегда можно сказать, что я решила его усыновить.

– Кто знает, может, твоя мечта ещё осуществится, – отвлекаюсь от дороги и улыбаюсь своему спутнику, только ему, по-моему, не слишком весело.

Густые тёмные брови складываются тревожным домиком. Уголки губ ползут вниз.

Они идеальны. Его губы. Если бы я была поэтом, я бы написала о них оду. Но я просто Наташа и скажу так – я хочу его рот.

Господи, ну вот опять… Сколько уже можно в самом-то деле!

– Ну, я так понимаю, твоя мама ещё должна быть молодой женщиной, сейчас рожают и в сорок, и даже в пятьдесят. Так что, вполне возможно…

– Нет, уже невозможно, – отрезает Кай, и лицо его разительно меняется. Взгляд становится холодным, а живописные губы сжимаются в тонкую линию.

Всё ясно. Я ляпнула что-то не то. Как всегда. Всё, пришло время это заканчивать. Пофантазировала, пора и честь знать.

– За поворотом Багряный Лог, я высажу тебя здесь, на остановке. Ты не против?

– Давай уже доедем до места, хорошо? – он снова улыбается, но уже как-то совсем иначе, не так, как раньше, а потом тянет к моему лицу руку.