Мысленно я ругаю себя за то, что не сдержала язык за зубами. Стоило понимать, что на любой мой выпад Гордеев ответит с отрезвляющей прямотой и жестокостью, которые ударят по мне самой.

- Что я буду там делать?

- А что обычно делают на встречах? – лениво спрашивает он.

- Я понятия не имею, поэтому и спрашиваю.

- Едят, разговаривают, хвастаются нарядами, – перечисляет он насмешливо.

- Я вряд ли составлю тебе хорошую компанию.

- От тебя это и не требуется. Нужно просто пойти. Про платье не забудь.

- Считаешь, что я выгляжу как оборванка и тебе придется краснеть за мой внешний вид?

- Веришь, мне вообще наплевать, что на тебе будет надето, – отвечает Кирилл равнодушно. – Но я подумал, тебе самой будет некомфортно, если ты пойдешь в джинсах и толстовке туда, где все будут в вечерних нарядах. Подозреваю, что в твоей дорожной сумке вряд ли нашлось место для платья.

К собственному раздражению, я вынуждена признать его правоту. Мне не в чем пойти на любую мало-мальски приличную встречу. А что значит почувствовать себя бедной родственницей среди роскошных дам я уже ощутила во время нашей памятной встречи в ресторане. И это точно не тот опыт, который я бы желала повторить. Конечно, платье, которое я могу себе позволить на зарплату учительницы, вряд ли сделает меня королевой вечера, но идти в джинсах и привлекать к себе всеобщее внимание – это верх безумия.

- К какому времени я должна быть готова? – уточняю я, признавая свое поражение.

- В семь за тобой заедет мой водитель.

- Пожелания по платью будут?

- Удиви меня, – с мягким смешком отвечает Гордеев и вешает трубку.

12. Глава 12

Забравшись с ногами на диван в гостиной, я с любопытством заглядываю в картонный пакет, который минуту назад доставил мальчик-курьер. Сверху лежит черный конверт без опознавательных знаков, под ним – небольшая белая коробка с вполне узнаваемым «яблочным» логотипом.

Телефон. Гордеев купил мне новый телефон. Нервно отложив коробку в сторону, я распечатываю конверт. Внутри нет ни записки, ни вкладыша – только черная пластиковая карта с тисненым золотом названием крупного банка падает мне на раскрытую ладонь.

Грудную клетку распирает от противоречивых эмоций. Во рту возникает горечь, а гадкое ощущение неправильности происходящего тяжестью ложится на сердце. В ситуации, в которой я оказалась, нет ничего нормального, я не питала насчет нее иллюзий, но вот эти демонстративные подачки со стороны Гордеева в один момент сделали все в разы хуже.

«Что это все значит?» – быстро печатаю на своем телефоне и, зажмурившись, нажимаю на значок, чтобы отправить.

Сообщение остается непрочитанным долгие десять минут, за которые я успеваю двадцать раз пожалеть о своем порыве. Не нужно было ему писать. Нужно было просто сложить все обратно в пакет и поставить у входа, чтобы Гордеев увидел его сразу же, как только соизволил прийти в эту квартиру снова.

«Что тебе непонятно?»

«Мне это не нужно».

«Считай это разумной предосторожностью с моей стороны. Теперь если ты будешь мне нужна, я буду уверен, что твой телефон случайно не разрядится».

Что ж, это объяснение вполне логично. После вчерашнего дня, когда он не мог со мной связаться, он решил, что хочет знать, где находится его «рабыня» 24 часа в сутки.

«Дешевле было бы купить мне пауэрбэнк», - иронизирую я скорее от безысходности, чем от реального желания получить от него в подарок портативную зарядку.

«Считаешь, мне нужно быть экономным?»

Я обвожу взглядом квартиру. Просторную квартиру в центре столицы с современным ремонтом и кучей дорогой техники. Квартиру, в которой постоянно даже никто не живет. Вряд ли у Гордеева есть причины быть экономным, но это не оправдывает этого жеста напоказ, который только унижает меня сильнее.